Ледяной Дракон

— Бедняга Д'Лаку! Он предостерегал меня, что эта затея опасна, но я сумел разубедить его. Хранителям запрещено принимать участие в боевых действиях, но каждый из них в душе только и мечтает ввязаться в драку… Старший Хранитель Д'Рэк чаще всех нарушает собственные правила. Ах, Д'Лаку. Он доверял мне — у меня определенная репутация, понимаете ли. — Д'Шай снова холодно улыбнулся, и эта улыбка была не менее холодной, чем заклинание Лорда Северных Пустошей. — Еще один грех, за который тебе когда-нибудь придется расплатиться сполна, неудачник!.. Можешь положиться на мое слово.

Генерал Тоос внимательно посмотрел на стражников, державших рейдера.

— Скоро тебе до этого не будет никакого дела, приятель. Сейчас ты отправишься в такое местечко, в которое избегают заглядывать даже крысы. А потом мы обменяемся парой слов.

Д'Шай продолжал улыбаться. Грифону до смерти хотелось затрещиной стереть улыбку с его лица, но он понимал, что этим доставит арамиту удовольствие.

— Нам о многом предстоит потолковать, Д'Шай. Я вспоминаю все больше и больше, и с твоей помощью очень скоро восполню последние пробелы в своей памяти. А потом, возможно, я захочу встретиться с твоими повелителями.

— Посмотрим.

Пленник бегло оглядел комнату, уделив особое внимание гобелену. Грифон приготовился к любым неожиданностям, но Д'Шай продолжал стоять, самодовольно ухмыляясь:

— Это урок, который стоило бы усвоить. Мне следовало быть осторожней. Я недооценил тебя, неудачник, но все же многое успел почерпнуть. Возможно…

Все еще улыбаясь, Д'Шай вдруг забился в судорогах. Он закашлялся, и из уголка его рта вытекла струйка крови.

— Нет! — отчаянно крикнул кто-то, и Повелитель Пенаклеса понял, что это его голос. Д'Шай умирал не от ран; он все-таки совершил побег — туда, откуда нет возврата.

Грифон замер, не сводя глаз с корчащегося тела. Генерал Тоос подозвал врача. Зубы рейдера-волка были крепко сжаты, а его губы изогнулись в издевательской улыбке, словно он и теперь продолжал насмехаться над ними. Глаза его смотрели в пустоту.

Грифон потерял единственный источник информации о собственном прошлом. Д'Шай сумел извлечь выгоду даже из своего поражения.

— Будь ты проклят, подлец! — яростно прошипел Грифон. — Ты не можешь умереть! Не сейчас!..

Врач уже спешил к ним, но было поздно. С последним судорожным всхлипом, похожим на удовлетворенный вздох, волк-рейдер безжизненно обвис. Грифон приказал стражникам держать пленника, пока его осматривает врач.

Наконец врач выпрямился:

— Я не сомневаюсь, что этот человек мертв, но не знаю почему. Возможно, он что-то проглотил. Я буду знать точнее после вскрытия.

Тоос неодобрительно покачал головой, глядя на труп, каким-то образом сохранивший заносчивый и высокомерный вид:

— С разрешения вашего величества, я предпочел бы немедленно сжечь эту падаль. Это поможет нам дышать спокойно.

Грифон кивнул. Он не был некромантом и не умел заставлять мертвых говорить. К тому же он подозревал, что даже в противном случае Д'Шай сумел бы оставить его в дураках. Кроме того, как верно подметил Тоос, он сможет дышать спокойно, только если будет знать точно, что Д'Шая больше нет на свете.

— Так и сделай, Тоос, и развей пепел где-нибудь в пустыне, чтобы ненароком никого не отравить.

Стражники уже убирали второй труп. Грифон поймал на себе изучающий взгляд Короля-Дракона, в котором чувствовался оттенок удовлетворения.

— Не совсем то, чего бы я хотел, но тем не менее вполне благополучное завершение этой неприятности. Арамит может утешиться своей скромной победой. Я, конечно, предпочел бы получить его живьем.

Грифон фыркнул. Синий Дракон может быть доволен, но у него самого остался горький привкус разочарования.

— Отлично. Наслаждайся нашей маленькой победой. Ты не позабыл, что у нас на носу новая схватка?

— Я ни о чем не забываю, но все же приятно полюбоваться трупом заклятого врага.

— Тогда — развлекайся.

Грифон схватил Яйцо Ялака, все это время мирно покоившееся на полке. Он поднес к глазам кристалл, отметая прочь все мысли о Д'Шае, и добавил:

— Позволю себе надеяться, что это позволит тебе оставаться счастливым, когда твари Ледяного явятся по наши души.

21

Эхо поражения, которое потерпели искатели в логове Ледяного Дракона, в ту же минуту донеслось до гнездовья на Адских Равнинах. В разрушенной крепости Азрана кипели ожесточенные споры. Естественно, ниодин из искателей не издавал вслух ни звука: они говорили на языке мыслей, единственно достойном высшей расы.

Расположившиеся в заброшенных руинах искатели не подозревали о еще одной подстерегающей их опасности. Когда раздался скрип и треск и стены крепости затряслись, многие из них не обратили на это внимания, не понимая, что им грозит. Только когда начали падать первые обломки, они наконец спохватились. Искатели поспешили взмыть в небо, но для некоторых это оказалось уже слишком поздно. Первый из подземных жителей выбрался наружу посередине двора, сграбастав множество растерянных и ошеломленных крылатых, не успевших взлететь.