Ледяной палач

– Если честно, то да. Я думал, что мы встретимся, и очень надеялся, что это дело со жмуриками в снежных фигурах поручат именно вам. Было у меня, знаете ли, такое интуитивное предчувствие. И оно меня не обмануло.

– Вы сами себя обманули, Москвин, когда думали, что вас не найдут или найдут, но не смогут доказать вашу причастность к этому преступлению. Вы с молодости были пижоном, Артур. Самонадеянным и не очень умным. Хотя вы, я так полагаю, думаете о себе как об очень коварном, изворотливом и гениально умном авторитете. Я так думаю, Москвин… – Гуров встал, обошел стол и, склонившись к самому уху Артура Викторовича, тихо сказал: – Авторитетом вас сделали наворованные вами деньги, а не ваш ум. А ваше пижонство и желание покрасоваться перед самим собой вас же опустили, как говорится, ниже плинтуса. Лучше бы вы зарабатывали себе на жизнь, ваяя скульптуры. Глядишь, с вашим талантом и выбились бы в знаменитости.

Москвин покраснел и зло, волчьим потемневшим взглядом покосился на Гурова. Открыл было рот, собираясь что-то ответить, но промолчал.

– Вот и правильно, – разогнулся Лев Иванович и отошел от него. – Лучше промолчать. Потому что сказать вам, Скульптор, в свое оправдание нечего.