Ледяной сфинкс

– Судя по описанию, – раздумчиво проговорил Багратионов, – ваш дядя и впрямь видел на канале фанатичную особу, чье имя мы пока не можем установить. И, похоже, она действительно принимала участие в убийстве государя.

– Женщина? – угрюмо спросил Александр.

– Да, господин барон. Вы уже ознакомились с отчетом?

Александр поморщился. Было крайне мучительно читать о себе в третьем лице фразы вроде «барон Корф обмяк возле кучера, и было непонятно, то ли он убит, то ли тяжело ранен».

– Вряд ли я смогу что-либо добавить, ваше превосходительство, – сказал молодой человек, волнуясь. – Тут, впрочем, утверждается, что государь, после того как взглянул на первого террориста, захотел осмотреть и яму, оставшуюся от взрыва. Лично я ничего такого не помню. По-моему, император велел сразу же возвращаться во дворец. И еще… – Александр пробежал глазами строки. – Будто бы государь сказал после первого взрыва: «Слава богу, я уцелел, но…» – и показал на раненых, а террорист дерзко ответил: «Еще слава ли богу?» На самом деле ничего такого не было, террориста схватили и держали в нескольких десятках шагов от нас, и тот просто не мог слышать, что говорит… что сказал государь.

– Вряд ли это сейчас существенно, – вздохнул Багратионов. – Но я попрошу секретаря занести в протокол ваши замечания. Иван Иваныч!

И Иван Иваныч тотчас явился, выслушал барона, наклонил голову набок, как ученый попугай, и стал прилежно скрипеть пером.

– Ваше превосходительство, – заговорила Амалия, сжимая и разжимая руки, – мне бы хотелось… если вы позволите… принять участие в расследовании. В каком угодно качестве.

Генерал поднял голову и неожиданно улыбнулся.

– Вряд ли ваше начальство одобрит, если я вдруг стану давать вам задания, – сказал он шутливо. Но заметил, как вытянулось лицо девушки, и посерьезнел. – Нет, Амалия Константиновна. Мы уже напали на след, арестовали причастных к покушению, лучшие следователи их допрашивают, и не сегодня завтра мы возьмем и последних виновников.

– Если они не успеют скрыться, – сердито обронила Амалия.

Но Багратионов покачал головой.

– Поверьте моему опыту, сударыня: земля маленькая, бежать некуда. Должен сказать, я ценю ваше желание помочь, но вы должны доверять и нам. Обещаю вам, что справедливость обязательно восторжествует, и от души благодарю вас, что вы пришли рассказать о том, что видел ваш родственник.

«Ничего особенного он не видел, – с досадой подумала Амалия. – И его показаниям, если хорошенько вдуматься, – грош цена. Другое дело, если бы дядюшка заметил на канале лично ему знакомую Марусю Финтифлюшкину, подававшую странные знаки, и доложил бы о ней куда следует или если бы опознал кучера странной кареты, а по кучеру в два счета вычислили бы и неизвестного наблюдателя. А так – была на мосту блондинка, которая нервничала, и стояла карета, которая взялась неизвестно откуда и укатила невесть куда. Вот и все».

– Извольте проверить, господин барон, – сказал Иван Иваныч, потея от желания угодить.

Александр прочитал дополнение к отчету, составленное с его слов. Следовало бы, по совести говоря, упомянуть и об обещании императора повесить покушавшегося (этого момента в отчете свидетелей не было), но офицер не стал настаивать и поставил свою подпись.

По правде говоря, ему хотелось как можно скорее уйти отсюда.

– Я провожу вас? – спросил Александр Амалию, когда они покинули мрачный особняк. – Если позволите.

Ему хотелось хоть чем-нибудь загладить свою вину перед девушкой, и, к его облегчению, Амалия не стала колебаться.

– Хорошо, – сказала она. – Я живу недалеко отсюда, на Невском.

Глава 14

Исчезновение

Аделаида Станиславовна разложила пасьянс, но не успела даже толком взяться за него, когда ее прервал звонок в дверь. Вспомнив, что Даша только что отлучилась за солью, а Якова послали к ювелиру – заказывать новую запонку для Казимира, старая дама вздохнула и поднялась с места.

На пороге обнаружилась Амалия – однако она была не одна. Рядом с ней стоял молодой офицер, статный и синеглазый, но бледный и какой-то потерянный, словно совсем недавно на его долю выпало тяжелое потрясение. Одна щека у офицера была покрыта мелкими порезами, левую руку он держал на весу, как раненный, а правой опирался на дорогую лакированную трость.

– О! Амели! – всплеснула руками Аделаида Станиславовна. – Девочка моя, как хорошо, что ты вернулась! А кто это с тобой?

– Барон Александр Корф, – представился офицер, кланяясь. – Я только проводил Амалию Константиновну до дома. Не извольте беспокоиться, сударыня, я уже ухожу.

– Ну, Амели, куда это годится? – сказала Аделаида Станиславовна по-польски. – Пригласи ребенка, пусть он пообедает с нами.

Александр, может быть, не слишком хорошо говорил по-польски, зато отлично понимал все, до последнего слова. Услышав, что в двадцать с лишним лет кто-то еще называет его ребенком, он так удивился, что у него даже перестала болеть голова.

Амалия покосилась на него, и ее глаза сверкнули.

– Мама приглашает вас у нас отобедать, – перевела она.