Ледяной смех

— С этим согласен. Возможно, мы вынуждены будем отвечать за все содеянное вами. Но обреченными мы будем на родной русской земле. Обреченными с надеждой на то, что родной народ не утерял милосердия. Ваша обреченность будет страшнее нашей. Вам скоро станет невыносимо без родной земли. Вы будете беззащитны, бессильны, как дети без твердой и ласковой руки матери.

— К сожалению, нам не разубедить друг друга в неправильности принятого решения, — вступила в разговор Марина Алексеевна. — Помешает обычный человеческий страх за свою жизнь, которой скоро будут распоряжаться победители. Но папа прав. Наша обреченность останется на родной земле. У нас будет надежда, что победители смогут нас понять.

Право, господа, не волнуйтесь за нас. У вас и без того будут опасения о многом, совсем непредвиденном. У меня с отцом не могло быть иного решения после всего узнанного и увиденного при власти Колчака.

На лестнице раздались торопливые шаги и в гостиную вошел поручик Можаров.

— По лицу родителя вижу, что волновался.

— Мы все волновались. Но не только потому, что ты где-то задержался.

— Такая у меня служба, сестренка. Хотите узнать новость? Час назад на вокзале убили генерала Лимница.

— Так! Все же нашелся большевичок, кончивший «Злого», — довольно произнес Стрельников.

— Убил генерала наш колчаковец-башкирин.

— Покушение?

— Какое покушение. Лимниц сам напросился на смерть. Ударил по физии солдата, когда тот помешал ему в дверях. Но башкирин, получив генеральскую оплеуху, выхватил из кармана лимонку и кинул генералу под ноги, но сам увернуться не успел. Результат — два трупа и похоронный марш. Мой комендант в сердечном припадке. А я перед вами с желанием узнать, какими проблемами без меня донимали мозги?

— Говорили о мужестве русского народа и о вашей обреченности.

— Но это, сестренка, довольно мрачная тема.

— Но, представь, нас она не испугала.

— Вадим, просьбу твою выполнил. Сестра твоя с мужем уже выехала в Иркутск, но адрес неизвестен. Да. Чуть не забыл о самом главном. Послезавтра нас в Новониколаевске не будет. Надеюсь, капитаны составят мне компанию до Красноярска. Чего молчите?

— Это возможно? — спросил Муравьев.

— Все уже устроено. Родственники не удивлены, давно свыклись, что расстанутся с блудным сыном в офицерском звании.

— Не балагань, Костя!

— Балаганю, сестренка, чтобы не впасть в истерику. Ведь послезавтра буду уже без вас, без родного дома, без голубизны твоих ласковых глаз, сестренка, без плача твоей гитары. Без всего из-за желания поиграть в солдатики…

Глава семнадцатая

1

В звонком декабрьском воздухе над Красноярском колокольный звон. Он начинается с раннего утра, когда город еще в мантии мглы длинной зимней ночи, звучит весь день и… до вспышек вечерних звезд.

Могучее гудение колокольного сплава из серебра и меди разносится торжественной увертюрой, а повторяемое эхом на просторах скованного льдом Енисея, удаляясь отзвуками, становится похожим на гром далекой грозы.

Церкви переполнены плотными толпами молящихся, взыскующими о божественном чуде, способном внести успокоение в людские сознания, восстановив в них ясность мышления, утерянного из-за необоримых разладов души, сердца и совести.

Город во власти военных и беженцев.

Беженцы появились еще в сентябрьские дни, упорно вживались в чужую, дорого стоящую городскую тесноту коренных жителей. Они не спешили расстаться со всеми неудобствами временного пристанища, обретая из фронтовых сводок Ставки верховного правителя уверенность, что именно Красноярск не постигнет участь Омска, Новониколаевска и других городов. Уверенность все же не была свободна от опасений, а вдруг обреченность не минует и Красноярска, но тогда, успокаивая тревогу, старались думать, что если, не дай господь, это и произойдет, то не раньше весны, что даст возможность суровую зиму скоротать в печном тепле, а не в стуже неведомых таежных дорог.

Фронтовые сводки действительно были на редкость оптимистичны. Их питала убежденность, что наступление красных окончательно захлебнулось после занятия ими Новониколаевска. Армия Колчака, выбрав удобные позиции в районе Тайги и Пихтача, не давала Красной Армии совершать обходные маневры и наносить прежние ощутимые удары.

В газетах печатались размышления генералов, старавшихся перещеголять друг друга прогнозами относительно причин, заставивших Красную Армию утерять накал победного наступления.

В зависимости от самоуверенности генералов, не скупившихся на пророчества, прогнозы были различны. Только в одном они были солидарны: большевики в данный момент не в состоянии занять пространство Сибири до озера Байкал; Красная Армия нуждается в пополнении, нуждается в длительном отдыхе, а это и даст возможность Колчаку подготовиться к весеннему наступлению.