Ледовый барьер

— Соотношение время-отказ становится короче, — Рошфорт проделал ещё одну серию вычислений. — Тем не менее, шанс отказа в следующие тридцать минут меньше одного процента.

— На это ещё можно пойти, — сказал Глинн. — Господин Рошфорт, выберите себе одного сопровождающего из команды, по своему усмотрению.

Он бросил взгляд на часы.

— Начиная с этого мгновения, у вас тридцать минут, и ни секунды больше. Удачи!

Рошфорт поднялся и посмотрел на всех, его лицо было бледным.

— Помните, сэр, мы не верим в удачу, — сказал он. — Но всё равно — спасибо.

Isla Desolacion, 10:24

Рошфорт открыл дверь обветшалого строения и сдвинул в сторону бочонки с гвоздями, затем открыл люк в ярко освещённый флуоресцентными лампами главный туннель. Он схватился за перила лестницы и начал спускаться. На поясе болтались карманный компьютер и рация. За ним следовал Эванс, фальшиво насвистывая песенку «Бродячая ондатра».

Главная эмоция, которая владела Рошфортом — стыд. Короткий путь от штаба связи, казалось, длился вечно. Хотя база была пуста, он, тем не менее, чувствовал, как его прямо в спину — и, без сомнения, с осуждением — провожают дюжины глаз.

Он установил на пятьдесят процентов больше домкратов, чем требовалось. То было в рамках установок ЭИР, и казалось чем-то вроде безопасной границы. Но он рассчитал неверно. Он должен был учесть двойной вес, установить двести домкратов. Но имелся фактор времени, он довлел над всем, спешка металась от Ллойда к Глинну и заражала все их действия. Так что Рошфорт предложил сто пятьдесят, и Глинн не поставил его решение под сомнение. Факт тот, что никто ни словом не обмолвился об его ошибке — и даже не намекнул на то, что она есть. Но сейчас Рошфорт не мог отрицать, что ошибся. А он не выносил своей неправоты. Горечь заполняла его до краёв.

Достигнув дна, они стремительно направились по туннелю, инстинктивно пригибая головы под флуоресцентными лампами. Цепочки ледяных кристаллов — сконденсированное дыхание рабочих — пристали к брусьям и фермам, наподобие перьев. Эванс, идя следом, продолжал свистеть и вёл по ним пальцем.

Рошфорт был унижен, но не обеспокоен. Он знал, что даже если домкраты в шестом секторе отказали — что крайне маловероятно — метеорит не сделает ничего другого, кроме как опустится обратно на место. Он лежал там неисчислимые тысячи лет, и силы массы и инерции, вероятно, диктуют ему оставаться на своём месте. В худшем случае это означает, что они вернутся к тому же, с чего начали.

К тому же, с чего начали… Его губы сжались в тонкую линию. Это означает установку большего числа домкратов, быть может, придётся даже прорывать дополнительные туннели. Он без конца твердил Глинну, что необходимо обойтись без участия персонала Музея Ллойда, он ратовал за то, чтобы это чисто экспедиция ЭИР, за то, чтобы личное участие Ллойда сводилось лишь к получению метеорита и оплате счетов. По какой-то одному ему ведомой причине Глинн позволил Ллойду получать ежедневные отчёты. И вот что из этого вышло.

Туннель достиг сектора один, затем под прямым углом извернулся влево. Рошфорт пробирался по главному туннелю ещё сорок футов, затем свернул в одно из тех ответвлений, что изгибалось к дальнему краешку метеорита. Рация что-то невнятно пробормотала, и он сдёрнул её с пояса.

— Приближаемся к сектору шесть, — сказал он.

— Диагностика показывает, что все домкраты в секторе, за исключением номеров четыре и шесть, следует освободить, — сказал Глинн. — По нашей оценке, вы можете завершить работу за шестнадцать минут.

Двенадцать, подумал Рошфорт, но вслух ответил:

— Понял.

Боковой туннель обогнул переднюю часть метеорита и разделился на три туннеля доступа. Рошфорт направился по центральному из них. Перед собой он видел жёлтые домкраты шестого сектора, на фоне кроваво-красного метеорита. Они выстроились в ряд, начиная с тупика, которым заканчивался туннель доступа. Пройдя вперёд, он поочерёдно осмотрел все пятнадцать. Они выглядели абсолютно надёжно, их клешневые лапы плотно прижаты к основанию распорок стен, а приводные кабели убегали вдаль реками проволоки и кабелей. Казалось, домкраты ничуть не сдвинулись. Было сложно представить, что каждый из них заблокирован сотней тонн веса.

Со вздохом раздражения Рошфорт взялся за первый домкрат. Днище метеорита нависало над ним, с такой ровной и правильной насечкой, как будто его обрабатывали инструментами. Эванс прошёл вперёд с небольшим ключом для гидравлических клапанов.

— Похож на громадный шар для боулинга, а? — Весело сказал он.

Рошфор невнятно проворчал и указал вперёд, на ручку клапана первого домкрата. Эванс опустился на колени рядом с тем, обхватил ручку ключом и робко принялся его поворачивать.

— Не волнуйся, он не собирается ломаться, — резко сказал Рошфорт. — Двигаемся дальше. Ещё двенадцать домкратов.

Уже быстрее Эванс повернул ручку на девяносто градусов. Небольшим молотком Рошфорт умело выбил ручной ползунок на задней стороне домкрата, обнажив предохранительную полоску. Загорелся красный огонёк, показывая, что клапан не заперт и его можно открывать.