Легенда о Безголовом

Меня, по-прежнему в бессознательном состоянии, отправили домой к Комаровым – под личную ответственность Томы. Там, на диване в гостиной, я и пришла в себя, пролежав в беспамятстве в общей сложности десять часов. Глубокий шок, так это, по-моему, называется.

– И что там обнаружили?

– Стас при других обстоятельствах обязательно продемонстрировал бы на себе, но я запретила. Думаю, еще один такой шок тебе ни к чему. – Тамара протянула мне какие-то разноцветные таблетки, я взяла, глотнула, даже не поинтересовавшись, чем это меня пичкают, запила водой и попробовала подняться. Однако голова все еще кружилась.

– Не тяни! Что там было?

– Театр одного актера. Прямо скажу: таких вещественных доказательств, Ларчик, я за свою практику еще не видела и, наверно, не увижу. Представь себе солидных размеров перекладину, которая крепится вот так… – Она подняла руки, согнула их в локтях и опустила кончики пальцев на плечи. – Получается что-то вроде обычной вешалки, только без крючка. И вот на эту штуку, как опять же на вешалку, крепится широкое, специально выкроенное под размер темное покрывало. Оно скрывает тебя с головой, а длина его – до пят. Застегиваешь пуговицы, выходишь ночью на дорогу, и на тебе – призрак без головы! Вот и вся мистика. Какие там параллельные миры!..

Я попыталась представить себе этот маскарадный костюм, даже глаза прикрыла, но ничего не вышло. Надо, наверно, когда-нибудь самой взглянуть, чтобы знать, до чего можно додуматься, чтобы с гарантией пугать ближних.

– Это все в развалинах было?

– Ну да, в одной из комнат. Тот, кто носил этот балахон, второпях скинул его, когда погнался за тобой. А потом, видно, забыл прихватить имущество. Так это тряпье там и валялось. Кстати, по обеим сторонам балахона прорезаны отверстия для рук. А у стены в том же помещении валялась старая, хорошо наточенная и тщательно отшлифованная коса, насаженная на короткую палку. Вот тебе и сабля полковника Ржеутского.

– Коса? – удивилась я. – Выходит, я косу перепутала с саблей?

– Солнышко, а сколько раз в жизни ты косу видела? А саблю? Так что не заморачивайся. По всей форме я тебя еще допрошу, и попробуй только, – она погрозила мне пальцем, – не признаться, какой леший тебя туда занес среди ночи. А пока просто скажи: есть у тебя какие-то соображения насчет того, кто бы это мог быть и почему он на тебя напал? Без этого мы так и будем топтаться на месте.

– Никаких. Я вообще сейчас мало что соображаю…

– Попробую растолковать. Все версии, которые мы до сих пор отрабатывали, летят к едрене фене. Поскольку выясняется, что где-то в городе Подольске живет человек, который не поленился соорудить всю эту бутафорию и время от времени разгуливает на руинах, выдавая себя за призрака, пугая людей и даже нападая на них с топориком. Из этого следует, что мы должны искать человека с психическими отклонениями. Настолько серьезными, что он, вероятно, и прикончил всех троих – Дорошенко, Сизого и Потурая. При этом, – тут Тамара вскинула палец вверх, – этот псих должен быть еще и достаточно вменяемым, чтобы доставить тело журналиста на центральную площадь так, чтобы этого никто не заметил, отогнать машину Потурая подальше от города и уже после этого сбросить труп в мусорную канаву, предварительно оттяпав ему голову. Психопаты так себя ведут?

– Не приходилось иметь с ними дело, – ответила я. – К сожалению, тут я тебе не помощник. Хотя… вроде бы я видела где-то в городе этого типа… Ну, того, который на меня накинулся. Только никак не вспомню… извини – голова просто раскалывается.

– Постарайся, пожалуйста, – чуть не плача, взмолилась Тома. – Потому что менты уже по десятому кругу всех здешних психов шерстят!

– Ну, а если наш призрак никогда не стоял на учете в диспансере?

– Тогда еще хуже: глядя на всю эту суматоху, он просто сделает ноги. Или, как вариант, заляжет на дно, затаится и неизвестно, когда выползет снова.

– Убийств больше не будет, – попыталась я успокоить Тамару.

– Откуда нам знать? Он же у нас большой оригинал с раздвоенными мозгами. Здоровая половинка прикажет сидеть тихо, не рыпаться, а больная потребует еще больших зверств… Ну как, вспомнила?

– Извини, нет. – Я искренне хотела, чтобы все это поскорее закончилось, но в голову ничего не шло. То есть совершенно ничего – она походила на огромный котел, который кто-то поставил на огонь, не налив в него даже воды.

– Кого к тебе пускать? – Тамара сменила тему.

– А что, не зарастает народная тропа?

– Жихарь несколько раз прорывался. Яровой опять же. Оба не прочь надавать тебе по ушам. Только Стас – любя, а полковник – наоборот. Так как?

– Скажи обоим, что я слабая, беспомощная женщина. И вообще сплю.

Тут я не валяла дурака: таблетки начали действовать, и я чувствовала, что вот-вот усну. Именно этого мне и хотелось.

– Ладно. Пусть тебе приснится, что ты опознала своего обидчика. Жихарь его в два счета повяжет, если, конечно, он еще не удрал из Подольска.

Я ухнула в пучину сна, едва за Тамарой закрылась дверь…