Легенда о Граале

То же можно наблюдать и в обычной жизни, где в соответствии с обстоятельствами определенные ситуации повторяются снова и снова. Поначалу они, возможно, кажутся случайными и бессмысленными, вроде этого подвига Парсифаля. Однако с частным повторением таких совпадений интерес к ним растет, (и если следить внимательно, можно отметить, что большей частью они являются видоизмененными выражениями значимых врожденных склонностей и характеристик отдельного индивида) пока, наконец, не будет полностью понят их смысл, а предназначение исполнено.

«Деяния героя», которые играют такую важную роль в мифах и сказках, следует понимать так же. При продолжительных усилиях и часто при нечеловеческом напряжении, невзирая на провал или опасность, герой побуждается к борьбе за высшие ценности; эта жажда, как предчувствие и задача, заложены в него еще с колыбели.

История Парсифаля — это отдельный отличный пример такого стремления. Как мы видели, быть рыцарем для него сначала было не более чем потаканием жадности, и медленно, через ошибки, он стал тем, кем намеревался, а именно выдающимся рыцарем, который только и может получить Грааль.

В литературных трудах, с которыми мы знакомы, рыцарь воплощает образ высшего человека, как он и воспринимался в то время. Например, присоединиться к Артуру за Круглым Столом могли только избранные рыцари, не только овладевшие воинским искусством, вроде владения оружием, верховой езды и охоты, но также обладавшие рыцарскими ценностями стойкости, бесстрашия, героизма, любви к битвам, жажды приключений и, превыше всего, постоянства и преданности. Верность друзьям и вассалам и преданность даже перед лицом врага рассматривались высшими из этих добродетелей и те, кто поступался ими, платился за это рыцарской честью. Наряду с участием в поединках и ввязыванием в приключения ради славы и чести рыцарства, рыцари Артура должны были наводить порядок в землях, предупреждая проступки и акты насилия и, важнее всего, поддерживать женщин и дев в несчастьях. Веками рыцари Артура воплощали идеал, который, в этом случае, двигал даже Парсифалем. Мышление не входило в воинские искусства; единственная интеллектуальная деятельность, упомянутая в историях — это периодическая игра в шахматы. Размышления были заботой клериков[84]

. В кругу Артура, однако, за других функцию мышления выполнял Мерлин, который из-за своего двойственного происхождения — его отец был дьяволом, а мать — чистой девой — знал тайны и прошлого, и будущего и, таким образом, до некоторой степени обладал и прометеевым, и эпиметеевым мышлением.

Фигура короля представляет, даже в большей степени, чем фигура рыцаря, преобладающий управляющий принцип сознания, что легко заметить в сказках и сновидениях[85]. Артур, глава Круглого Стола, таким образом, должен представлять доминантную коллективную идею о христианском рыцарстве. До некоторой степени он воплощает Антропоса — видимый и коллективный сознательный аспект человеческой целостности, — ставшего видимым. В этом смысле он представляет идею целостности, как она воспринималась в первом тысячелетии христианской эры, а его Круглый Стол и двенадцать рыцарей очевидным образом связаны с Христом. Этот Король, будущий наставник Парсифаля, таким образом, представляет для Парсифаля концепцию целостности, как он ее постигает, которой он служит. Кроме Артура важную роль в жизни Парсифаля сыграет другой король, больной Король Грааля. Отец Парсифаля, больной, как Король Грааля, изображает человеческий и личностный авторитет отца; король Артур — высший и недостижимый авторитет, идею целостности в христианском рыцарстве; и, наконец, Король Грааля представляет эту концепцию в еще более развитой форме.