Легенда о Граале

Еще одной характеристикой Грааля является то, что он отличает хороших людей от грешников, это его воздействие воспринимается только ими самими. Сосуд, обладающий аналогичными дискриминационными функциями, появляется и в кельтской мифологии. Манавиддан (Manawyddan), сын Лира, божества моря, владел помимо других ценных вещей чашей, которая разбивалась каждый раз, когда кто-то лгал. Те же мотивы можно найти в старой ирландской сказке «Сосуд Бадурна» (из ирландских Ордалий): «Бадурн — это имя короля. Однажды его жена отправились к колодцу, и там увидела двух женщин, вышедших из волшебных холмов и несущих бронзовые цепи между собой. Когда они увидели женщину, идущую им навстречу, они исчезли в колодце. Она последовала за ними в колодец и, попав в их дом, увидела прекрасный метод испытания. Это был кристальный сосуд или чашка, которая обладала особенностью разделяться на три части в руке, когда кто-то говорил три ложных слова, и снова объединяться, когда произносились три слова правды. Жена Бадурна выпросила этот сосуд, который Бадурн затем сохранил, чтобы отличать истину от лжи».

Через распад

сосуд указывал на то, что была сказана ложь, а через объединение

он свидетельствовал о правде, как бы демонстрируя, каким образом на человеческую душу влияют слова. Тот, кто лжёт — обманывает себя и распадается, а тот, кто говорит правду, «лечит» свою душу и делает ее целостной. Здесь есть искушение думать, что сосуд, наполненный Novs

(понимание и сознание), о коем упоминается в Corpus Hermeticum, как Гермес учил своего ученика Тота, был послан с небес на землю для того, что люди, погружаясь в него, могли бы понять цель, для которой они были созданы. Сосуд такого рода также сыграл свою роль в тайных Гностических празднествах поздней античности. В исследовании Ганса Лизеганга (Hans Leisegang) «Тайна Змея» приводится иллюстрация чаши, которая, как оказалось, возникла в орфическом сообществе. На ней шестнадцать обнажённых мужчин и женщин в поклонении и благоговении стоят вокруг свёрнутого в кольцо крылатого змея, символа Спасителя и Сына Божия в орфическом гнозисе. Змей ведёт их к развитию сознания. Текст Perates говорит: «Теперь никто не может быть спасён и вновь подняться без Сына, кто есть змей. Ибо он тот, кто привнес сверху вниз отцовские образы, и именно он снова поднимет тех, кто пробудился ото сна, и вновь обрели качества Отца». Через эту чашу путём инициаций поклонялись змее-логосу. По мнению гностических наассенов, другой сосуд, известный как чаша Анакреона, служил связующим звеном аналогичного гнозиса (знания) о Боге. Эта секта считала, что существовало изначально некое андрогинное существо, которое должно было освободиться из материи. Греки называли его «небесным рогом луны», а в состоянии экстаза говорили так:

«Принеси сюда воды, мой мальчик, принеси вино. Погрузи меня в оцепенение и исступление. Моя кружка говорит мне, в полном молчании, кем я должен стать».