Легенда о яблоке. Часть 1

Ахматов обхватил ее лицо ладонями и страстно поцеловал в губы. Девушка охотно ответила ему на поцелуй, ощущая, как в животе разгорается огонь, поглощающий все внутри, и это было приятно. Алекс нежно покрыл ее лицо поцелуями, оставляя горячие дорожки легкими касаниями губ. Его теплые руки обвили ее плечи, талию и осторожно приближались к тайным местам. Дыхание обоих сделалось прерывистым, томно-тяжелым.

Каждая клеточка Мэри желала этих ласк и трепетала под чувственными пальцами любимого. Она знала, что у Александра был большой опыт интимного общения с девушками, и это только радовало ее, потому что его чуткости, тонкости, внимательности и терпеливости не было предела. Но когда руки Алекса коснулись ее бедер и поползли вверх под юбку, Мэри резко вскинула голову и открыла глаза. Она тревожно уперлась ладонями в его грудь и часто тяжело задышала, словно захлебывалась потоком воздуха.

Ахматов недоуменно отклонился назад и взволнованно хриплым от возбуждения голосом спросил:

– Я что-то не так делаю?

– Нет,– нервно взмахнула рукой Мэри, тут же поднялась с дивана и отошла в дальний угол комнаты.– Прости…

Она отвернулась от юноши и обняла плечи руками, будто озябла.

– Я люблю тебя, Мэри. И если ты не готова, я не стану настаивать… Мне хотелось доставить удовольствием нам обоим. Мне показалось, что ты тоже этого хотела?

Девушка неожиданно заплакала, но, чтобы этого не заметил Ахматов, задержала дыхание и зажмурилась. Ее лицо густо покраснело, шея и грудь покрылись красными пятнами. Алекс подошел со спины и нежно обнял девушку за плечи. Почувствовав, что она плачет, он развернул ее к себе лицом и приподнял указательным пальцем подбородок.

– Мэри, я не знаю, что с тобой творится. Ты никогда не рассказываешь о себе, скрываешь чувства, боль… Возможно, я тоже причиняю тебе боль, но чем – я не могу понять…

Мэри судорожно закивала, но, смятенно с силой сжимая губы, молчала.

– Мы знакомы с тобой два года, но я до сих пор не могу тебя понять. Ты тянешься ко мне, но тут же отталкиваешь. Я никогда не был навязчив и не принуждал тебя ни к чему… Может быть, нам пора выяснить все до конца?

Алекс растерянно пожал плечами и опустил руки с плеч девушки.

– Я нужен тебе?

Мэри не вымолвила ни слова.

– Твое молчание – это ответ?

Девушка только втянула голову в плечи и еле дышала, а горькие слезы стекали по ее щекам.

– Наверное, тебе нужно остаться одной,– досадно заключил Ахматов и огорченно повернулся к двери.– Я позвоню тебе завтра. Но, если ты захочешь видеть меня, я приду в любое время дня и ночи, только скажи…

– Алекс, не уходи,– умоляюще резко вскрикнула Мэри.

Ахматов остановился и беспокойно оглянулся.

– Не знаю, зачем я вернулась в тот проклятый дом,– еле слышно с болью в голосе проговорила она.– Все в нем было мне противно. Но куда мне было идти?

Она подняла голову, всхлипнула, уняла дрожь в теле и стала рассказывать о том, чего никогда не забывала, о том, что несколько минут назад горящей стрелой пронзило ее душу:

– Я пропадала несколько рождественских дней, а когда вернулась домой, отец и брат уже поджидали меня. Они узнали, что я была у одного парня, в которого была влюблена, и готовили мне жестокое наказание. Прямо с порога меня втащили в дом за шиворот и, как паршивую собачонку, швырнули на пол. Никогда не забуду это бешено смеющееся лицо отца и дикие любопытные глаза Клинта,– Мэри передернулась, но не остановилась.– Я помню лишь одну фразу, после которой меня ударили кулаком в лицо, и в полусознательном состоянии только и могла, что закрыть глаза и не видеть того, что со мной происходило. Но мое тело помнит все… Каждый удар, каждый толчок внутри меня…

На лице Мэри появилось омерзение и боль, глаза стали, словно восковые, нижнее веко нервно подергивалось. Ахматов напрягся всем телом и от потрясения картиной, вспыхнувшей в его воображении, не мог сойти с места, чтобы обнять девушку и успокоить.

–…меня тошнило от боли и омерзения, но я не могла пошевелиться или сбежать: потные, скользкие мерзкие руки Клинта держали меня за шею и грудь…

Мэри судорожно вздохнула и потерла ладонью свою шею.

–…Эта мразь сказала мне: «Хочешь любви? Я дам тебе ее». А когда отцу надоело… Клинт облапал меня своими грязными руками, а затем оттащил на задний двор и бросил рядом с мусорным баком. В тот день я превратилась в мусор, и вряд ли когда-нибудь забуду это ощущение… Потом я собралась с силами и пошла на автобусную станцию. А там…

Голос Мэри ослабел и она, прислонившись к стене, медленно осела на пол.

Алекс был шокирован историей. В его мыслях не укладывалась такая жестокость, аморальность и бесчеловечность. Сейчас слова были бы лишними, он сочувственно сжал губы и протянул руки навстречу Мэри, желая ободрить ее и поддержать. Но девушка шарахнулась от него в сторону и затряслась в рыдании.

– Мэри, бог мой, Мэри…– тихо сказал Алекс.– Хочешь, я останусь с тобой сегодня?

– Я ничего от тебя не хочу!– сгоряча выкрикнула она.– Уходи!