Легенда о яблоке. Часть 1

– Ого-го! У тебя разыгралось воображение?– перебил Брайан.– Ассамблея – для толстых, занудных, выживших из ума политиканов, а мне же хочется чувствовать себя полезным, выполнять реальную работу и видеть результат. А разглагольствовать о том, как нужно строить международную политику, – это не по мне.

Ахматов остановился и, сунув руки в карманы брюк, поиграл бровями, широко улыбнулся, обнажив белые ровные зубы.

– У тебя будет такой шанс.

– Я доверяю твоей интуиции. Главное – попасть в струю.

– Вот именно!– оживленно подтвердил Алекс.

Но молодые люди и представления не имели, что стояло за деловым предложением Билла Макстейна. Их следующая встреча с ним была так же официальна и неконкретна, как и предыдущая. Ничего не навело парней на мысли о странном и подозрительном в этом деле: ни контракт на стажировку в ООН, составленный с соблюдением всех прав и обязанностей сторон, с возможностью внести коррективы в пользу стажеров; ни доскональное досье на обоих, которое было простой предусмотрительностью при подборе кадров; ни загадочный блеск в глазах Билла; ни его тонкое, деликатное увиливание от любопытных вопросов.

Конечно же с молодые люди подписали соглашение о неразглашении информации, им были разъяснены условия стажировки и даны ориентиры на первое время деятельности.

Первые полгода Ахматов и Дьюго должны были находиться под руководством Эда Стивенсона, молодого руководителя программы стажировки. Основная программа подготовки молодых кадров должна была начаться со второго полугодия, когда будут определены и закреплены индивидуальные направления деятельности. Все условия сотрудничества были разумны и приемлемы для обоих.

Постепенно сомнения в правильности своего выбора оставили их мысли, бурное восприятие нового перетекло в серьезность и увлеченность. Стажировка увлекательная, интригующая – гармонично вписывалась в процесс обучения в университете и шла параллельно с ним. Ахматову без труда удавалось совмещать дневные учебные нагрузки с вечерними выездами со Стивенсоном и уделять должное внимание разным сторонам личной жизни. Дьюго по-прежнему отстранялся от всего легкомысленного и был поглощен открытиями в новых направлениях профессиональной деятельности.

Наслаждаясь ощущением полноты жизни, Ахматов уводил Брайана от глубокого погружения в работу и учебу, и учил не отвлекаясь отвлекаться.

– Работай над собой, Брайан. Учись уделять время всем сторонам жизни. Веселись, но держи на заднем плане пару рабочих идей. Умей расслабляться, друг, – жизнь прекрасна, загадочна, капризна, она ждет своих покорителей.

– Поэт!– усмехнулся Дьюго.– У тебя это здорово получается, но у меня так не выйдет.

– А ты научись не сдерживать свои порывы. Посмотри, сколько в этом мире интересного! А женщины?! Сколько их – разных, милых, очаровательных, соблазнительных и страстных…

– Да, я заметил твое особенное внимание к женщинам,– засмеялся Брайан.– У тебя дар без стараний завоевывать их сердца.

– Только не говори, что тебе это трудно дается!– возразил Алекс.– Я помню тех блондинок, из-за которых ты чуть экзамен не провалил.

Ахматов не удержался и заливисто рассмеялся. Дьюго хитро прищурился и отвесил внезапный подзатыльник другу. Тот продолжал смеяться, уклоняясь от повторных попыток Брайана заставить не болтать чепухи, и оба они катались по траве парка в шутливой борьбе друг с другом.

***

Весна заполнила дни молодых мужчин очередными экзаменами, а сердца – переживанием чувств, проснувшихся с приходом нового времени года, рождением радужных надежд на проведение приближающихся летних каникул где-нибудь на природе, подальше от городской суеты.

Время шло, оставляя за собой багаж накопленных знаний. Оно проходило и щедро одаривало их новыми качествами и глубоким осознанием своих возможностей. Новые знакомства, активная практика, новые ситуации, в которые попадали Ахматов и Дьюго, к их бесконечному удивлению, заставляли переоценивать весь прежде полученный опыт, четко определяться в своих интересах и ориентироваться в стремительно изменяющихся условиях, быть гибкими и постоянно учиться новому. Это сначало утомляло, разрывало на части, смешивало чувства противоречиями, но их характер закалялся.

Строгость, непреклонность и безоговорочные требования Стивенсона при обучении стажеров некоторым хитростям добывания информации, бескомпромиссности в особо важных ситуациях и умению держать под контролем себя и окружение подстегивали в молодых мужчинах самолюбие, воспитывая силу духа и стремление к саморазвитию.

Параллельно с программой Стивенсона Алекса и Брайана направили в школу боевых искусств.

Брайан был закален с детства физическим трудом и фермерской жизнью. Он учился бою с нуля, и это занятие безумно увлекало его. Не без тяжелого труда и стараний, но успехи радовали.