Легенда о капитане Бероевой

Появление раненого радиста, увидевшего трех заговорщиков, экипированных для выхода из теплой «Зимовки», могло спутать все планы. Пока-что он был сильно обеспокоен рукой, но потом у него могли появиться совсем ненужные им вопросы. В принципе так и случилось. Столкнувшись с ними «в дверях», Алиев, увидев одетого в теплые вещи Джордана, неподдельно удивившись, спросил:

- Вы куда, мистер Майкл? Надолго? Я к Вам с бедой.

Медицинский работник переглянулся с Бероевой. Та опустила вниз верхние веки и, чуть задержав их в таком положении, вернула обратно. На всех языках, это означало одно и тоже – знак согласия. Не говоря ни слова, девушка прекрасно дала понять, что это значит.

- Ну-с, что тут у нас? - произнес Майкл, подхватывая поврежденную руку и начиная осматривать рану.

- Взялся оголять отпаявшийся провод, - пояснил Магомед, пока врач раздевался, - такое у нас от большой нагрузки периодически происходит. Оплетку я держал двумя пальцами, оголяя концы, направляя нож внутрь – к телу, а не, как обычно принято, от себя – наружу. Не рассчитав очередного движения, нож соскочил и полоснул меня по ладони. Вот кровь течет и не останавливается.

- Ложись на кушетку, - приказал Джордан, указывая на хирургический стол.

Как только парень исполнил его наставление, врач перетянул ему руку жгутом, несколько выше ладони. Затем стал набирать лекарственные жидкости в два разных шприца.

- Почему два укола, «Док»? - приподнимаясь на локтях, выдал внутреннее беспокойство радист, - Обычно всегда делают только один.

- Чтобы кровь быстрее остановить, - не задумываясь, соврал медицинский работник, продолжая наполнять обе емкости, - сильное кровотечение. Не переживай, - придал он своему голосу шутливое выражение, - здесь присутствует ваша полиция (имелась в виду Бероева), если что – мне будет не отвертеться.

Хоть это и было сказано полушутливым тоном, но не лишено было истины. Лишь-только первый раствор был «запущен» под кожу, как Алиев стал медленно, но уверенно засыпать.

- Почему, «Док»? - только и успел он произнести, как сознание его полностью «отключилось».

- С ним все будет в порядке? - поинтересовалась Оксана, едва он засопел, погрузившись в сонное состояние.

- Да, - заверил специалист медицинской службы, - через шесть-семь часов он проснется. Нам ведь, сейчас, радиостанция не понадобиться?

- Нет, - заерзала на своем месте оперативница, понимая, что время плавно натягивается, - Давайте уже быстрей, «Док». Заканчивайте. Не забывайте, что у нас есть еще одно не менее важное дело.

Далее Джордан действовал быстрыми привычными накопленными за долгие годы навыками. «Заморозив» кожный покров возле раны, он энергично зашил его, стянув в месте разреза. Закончив эту привычную, в основном, для себя работу, он оставил спящего радиста на своей врачебной кушетке и, тут же кутаясь в куртку, поставил всех в известность, что операция завершилась:

- Все, я готов. Можно теперь выдвигаться.

Никого больше не встретив в пустом коридоре, они успешно миновали «предбанник» и оказались на улице. Пурга практически прекратилась и, сквозь редкие облака, проглядывала начинающий убывать полумесяц. В эти короткие мгновения свет его был настолько ярким, что можно было двигаться, не пристегиваясь к стальному пути. Когда же она заходила, то вся округа погружалась в сплошной непроглядный для зрения мрак.

Решили не рисковать и двигаться по привычному всем маршруту. За каких-нибудь двадцать минут, утопая в нанесенном снегу, они обошли комплекс и оказались перед российским достижением науки и техники. Перед путешественниками предстал снегоход-трактор, работающий на дизельном топливе. Он был окрашен в красно-белые цвета МЧС. На вид это был мини-автобус. С передней части, сведенной на конус там, где был расположен двигатель, к корпусу крепились две огромные лыжи. Задняя часть снабжалась двумя эластичными гусеничными подвесками. Механическая конструкция рассчитывалась на перевозку двенадцати человек и, кроме всего прочего, в ней находился отсек, предназначенный для транспортировки инструментов и грузов.

Через пассажирскую дверь, которая, действительно, оказалась не запертой и помещалась между лыжами и гусеницами с правой части этого снегохода, они беспрепятственно оказались внутри. Решетов убедился, что двигатель еще не успел остыть основательно, поэтому можно было попробовать завести его без дополнительного прогрева. Он так точно и поступил. Пусть тяжело, но при наличии совместных воздействий стартера и сжатого воздуха, движок, сделав три-четыре холостых оборота, успешно завелся.