Легенда о рассвете

– На запад и восток, – вдруг продолжила Маифь, бессознательно, словно слова всплывали из самой глубины её сердца – Я шла на запад, а ты на восток. И не встретимся мы с тобой, до тех самых пор, пока не наступит конец этому миру. Пока не погаснет солнце. Пока вновь мир не окутает тьма.

– Ты всё помнишь, – с печальным сожалением проговорил Ангел Смерти, – Я не верил, что когда-нибудь встречу тебя. Я искал тебя по всей земле столько лет, веков, тысячелетий. Забыл твой голос, твоё лицо, твои глаза и плечи. Только знал, что ты есть. Что тоже ищешь, тоже ходишь по свету, как я, – он снова закашлялся. Его кровь вскипала пеной, проедая мозаичные плиты. Илано дышал хрипло и тяжело. Маифь подошла, снова нервно поймав его руки, чуть различимые в темноте. Какие невыносимо холодные пальцы… синяя кровь отравленной лужей растекается по камням, ползёт по краю её платья.

– Что же дальше? Охотники нас схватят?.. – шептала она, стуча зубами от холода, – Надо бежать!

– Некуда бежать, – Илано Десмедт отстранил её и с трудом поднялся, опираясь на меч. Сталь лязгнула по камням, тоненько звеня. Он подошёл к самому краю пропасти, и Маифь невольно потянулась следом, без страха ступая по шатким камням.

– Можешь ли ты простить людей, Маифь? Дашь ли ты им, неразумным, еще один шанс? Сможешь забыть весь тот страх, боль, унижение и отчаяние, которые ты встретила по дороге сюда? – Спросил Ангел Смерти – Ответь мне, сможешь?

Она стояла у самого края, так близко, что из-под ног камни осыпались вниз.

– Они сожгли наше солнце, истребили зверей и птиц, отравили реки, иссушили моря, уничтожили небо и землю. Они жрут друг друга, как крысы! В них нет любви, сострадания и жалости. И ты спрашиваешь меня, смогу ли я забыть все то, что видела и простить их?!

– А как же Саирим? Ее дочь Патип и маленький Акери? Как же доктор Вердхи, как же рабы из караванов и маленький брат той несчастной девочки? Как же старина Кай, Маифь? Неужели никто из них не заслуживает даже капли снисхождения?

– Их так мало… Среди тысяч и тысяч падальщиков и скотов, всего несколько добрых людей, – горько вздохнула она, с пронзительной тоской заглядывая в бесцветные глаза Илано Десмедта, заставляя его грустно усмехнуться, – Но, я готова простить только лишь потому, что ты простил. Ты по-настоящему любишь их, Ангел Смерти. Таких недостойных, несчастных, глупых людей. Ты смог принять их такими, какие они есть. Кто тысячи лет жил с ними бок о бок? Кто помогал им как мог? Кто старался сохранить этот умирающий мир до последнего часа?  – Маифь обняла его и зарыдала. – Я прощаю их ради тебя.

За камнями маячили огни и уже слышались голоса, рокот машин и натужный храп лошадей падальщиков.

– Они здесь.

Илано Десмедт видел, как медленно падает за горизонт бурая корочка перегоревшей луны, и по его щеке предательски сбежала скупая слеза. Видел людей за развалинами, похожих на огненных призраков в липкой смоляной темноте.

– Тогда… Ты должна будешь отдать мне свою жизнь, – тихо сказал он ей в самое ухо – Свою  жизнь. За них. За землю. За новое солнце… Слышишь, Маифь?

– Я люблю тебя. И я тебе верю, – проронила она, уже ничего не различая, улыбаясь ему невыразимым горьким счастьем.

Тихо звякнул меч, покидая ножны.

Маифь безмолвно вздрогнула. Пошатнулась, на секунду теряя равновесие, и осела. Померк её взгляд, распахнутый и чистый, пальцы отчаянно вцепились в плечи Илано Десмедта. Острый клинок пронзил её грудь, как булавка пронзает бабочку, и горячая кровь побежала по платью, на землю, на камни, сливаясь с кровью Ангела Смерти, зажигая сотни ослепительных солнечных лучей. И мир опрокинулся навзничь.

Илано отшвырнул меч в сторону.

– Прости меня, – шептал Ангел Смерти, подхватив ее слабеющее тело, – Мы с тобой от начала времён блуждаем по Земле, неприкаянные и одинокие, но приходит час возвращения, – он поцеловал её, ловя слабое дыхание, – Маифь, слышишь, мы идём домой!

Пятна света скользили, рассыпались по земле, по камням, множились и сияли. Остолбеневшие люди в развалинах уронили оружие, ослепленные этим светом, незнакомым и чистым.

Тишина повисла над землёй.

Всё кончилось, всё завершилось. Только солнечные лучи трепетали на камнях, отражаясь от разбитых стен, от сотен глаз, застывших в изумлении. Платье Маифь было сделано из этого света. И вся она вдруг стала чудесным сиянием среди сплошной темноты.

Ангел Смерти поднял её на руки, прижимая к груди. И глаза его теперь отражали синее небо, море, лес, шум дождя, песни птиц и движение ветра. Он шагнул вперёд, и пропасть распахнулась навстречу голодной пастью океана. И весь тот свет, что лежал на камнях, рассыпался по берегу, спрятался в стыках мозаичных плит, в осколках витражей, весь он, без остатка, вспорхнул и ринулся следом. Как горсть золотого песка. Вниз… в бездну.

Темнота поглотила всё: людей, машины, свет, камни, звёзды, кровь, Илано Десмедта и Маифь. Словно бы ничего этого никогда не было. Только тьма.