— Если ты о Викторе, то он звонил мне с неделю назад. Сказал, что ты пропала, судя по всему сбежала сама и похоже, что к тебе возвращается память, потому что ты забрала заначку о которой знала лишь в прошлой жизни. Просил сообщить, если ты найдёшь меня.
— Он злится? Волнуется?
Маркус лениво пожал плечами:
— Не особо, звучал он довольно спокойно.
— Лучше бы злился. Я бы тогда пробежала десять километров и он меня простил.
Маркус замолчал. И замолчал надолго. Мы ехали по меньшей мере двадцать минут не говоря друг другу ни слова. Потом он всё же продолжил:
— Я завезу тебя по дороге в один мотель, он даже и не в городе считай находится. Какое-то время переконтуешься там. С деньгами будет сложнее, тебе нельзя использовать магию, если ты не хочешь, чтобы тебя поймали, а у меня нет почти налички. Здесь очень серьёзно отслеживают передвижения финансовых средств. Потом я попробую устроить тебя работать на мою заправку, вряд ли они проверяют моих служащих и вряд ли кто-то догадается, что ты решила жить простой жизнью.
— Твою заправку?
— Да, я времени зря не терял, знаешь ли. Когда у тебя есть всё время мира, грех не вложить его в какое-то дело.
— Ты не будешь пытаться меня вернуть?
— Нет, конечно же нет. Если ты приняла такое решение, то так тому и быть. Жаль конечно, что мы не сможем отпраздновать воссоединение семьи. Но может быть когда-нибудь, несколько лет спустя, когда все решат, что ты окончательно пропала и за мной перестанут наблюдать…
— Всё же отговариваешь… — заскулила я и облокотилась об окно.
— Нет, послушай, это не так. Если это твоё взвешенное решение, то это твоё решение и я не буду давить. Но ты делаешь его под давлением эмоций. Ты просто сама не помнишь ещё всего о себе. Но я знаю, что ты не сможешь жить обычной жизнью, никогда. Не сможешь сидеть в стороне. Ты всё равно вернёшься, сейчас или позднее. Если хочешь себе отпуска — пожалуйста. Я тебя прикрою как смогу, ты же знаешь.
— Я знаю. И тебе вовсе не надо убеждать меня в том, что я захочу вернуться. Я и так это понимаю. Просто, ещё час назад я была уверена, что я должна прорываться сквозь всё это одна. Я не понимала, кто мой враг, а кто мой друг. Нет, конечно Виктор не предатель, но…он не тот человек, с которым я могла бы поделиться внутренними переживаниями. А тут ты падаешь мне на голову и я задаюсь вопросом, почему Виктор не говорил о тебе раньше, ведь это всё меняет.
— Я не думаю, что наша встреча случайна. Ты искала кого-то, кому можешь доверять и нашла меня. У нас есть некоего рода связь. Ты возможно не помнишь, но это чертовски спасало меня пару раз. Впрочем, когда ты покончила с собой, это было похоже на…ну не знаю как описать. Как будто бы меня поглотила пустота. Я тогда пролежал в отключке три дня. Эта связь появилась после того, как меня обратили в вампира, а тебя…ты знаешь.
Я покачала головой:
— Нехорошо это. Совсем. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, если я умру по-настоящему.
— Возможно, тогда связь просто оборвётся. И я перестану чувствовать тебя.
Я окинула его усталым взглядом. Было странно внезапно вспоминать его, ощущать его в своей жизни, знать его, хотя ещё какое-то время назад я не помнила о нём ровным счётом ничего. Своего рода паника даже охватывала меня, если я думала об этом слишком много.
— Они нашли меня, — начала я, — Зоя и Род. Не знаю, совместная ли это была работа или нет, но на меня даже один раз напали в колледже, где я училась. Зоя угрожала. Правда я тогда даже не поняла, кто она такая. А Род, выглядел иначе. Лишь в последнюю нашу встречу перевоплотился в собственный облик.
— Последнюю встречу? — Маркус удивлённо приподнял бровь.
— Я же не знала, что это он… — обиженно пробурчала я.
— Ага.
— Я вообще-то серьёзно! — я подскочила на месте, недовольно поворачиваясь на него. Он довольно расхохотался:
— Ты выглядишь не такой замученной жизнью, как до перерождения. Даже эмоции проявляешь, совсем как в детстве.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, не знаю, будто бы ты помолодела душой. Когда ты только переродилась, ты очень резко повзрослела. Занялась всем так всерьёз, собрала команду. Но тебя мало что радовало. Потом, конечно, ты понемногу приходила в себя, но всё равно, ты была такой уставшей, будто бы тебе всё хотелось бросить, а ты не могла. Так что, такие мысли для тебя уже были свойственны, просто ты боялась о них так открыто говорить.
Это было правдой. Сразу после перерождения, со мной что-то случилось, меня будто бы подменили другим человеком. Но сейчас, рядом с Маркусом, я вновь превращалась в капризного подростка, с той лишь разницей, что теперь я могла давать отчёт своим эмоциям и поступкам. Ещё месяц назад, я не могла этого сделать, а теперь, казалось, совершенно спокойно анализировала все свои эмоции и поступки. И я отчётливо понимала, что сбегать от Виктора было очень по-детски, совершенно неправильно. Чем больше я об этом думала, чем больше находилась рядом с Маркусом, тем больше понимала, что истоки моего поведения крылись в каком-то тёмном углу, где прятались мои монстры, и которых нужно было заталкивать поглубже в себя.