Легенда о Тристане и Изольде

CXLIII. А дальше рассказывается, что утекло много времени, покуда Тристан оставался в Бретани. И вот однажды утром Тристан и Гедин, сев на коней, поскакали вдоль берега моря, занимая друг друга беседой. И так они удалялись от города, покуда не отъехали весьма далеко. Но Тристан, не останавливаясь, все ехал вперед, как вдруг завидел некую даму, а с ней было четыре оруженосца. А завидев ее, сказал: "Клянусь честью, Гедин, эта дама везет нам важные вести, подъедем к ней ближе, расспросим о новостях и о тех краях, откуда она держит путь". И они поскакали навстречу даме, и вот уже приблизились к ней. И тут дама, увидев Тристана, обрадовалась без меры. И подъехав ближе, любезно приветствовала Тристана, а он отвечал ей столь же любезно. А после того дама спросила: "Тристан, разве вы не признали меня?" Тристан же, услышав эти слова, подивился тому, что дама знает его, он же не узнавал ее оттого, что лицо ее было скрыто. И так отвечал: "Клянусь честью, дама, я не признаю вас, покуда вы не дозволите мне узреть ваше лицо". Тогда дама, видя, что Тристан и вправду ее не узнал, откинула шелковое красивое покрывало с лица. И Тристан увидел, что перед ним Брагуина, а ее он любил превеликой любовью. И тотчас кинулся к ней и стал ее обнимать и, возрадовавшись без меры, спросил, как поживает без него мадонна Изотта, на что та отвечала: "Сказать правду, Тристан, мадонна Изотта занемогла, ибо с той поры, как вы покинули Корновалью, она не осушает глаз и не выходит из башни, где взаперти томится по вас. И знайте же, что через меня она шлет вам сердечный привет; она же и послала меня сюда передать, чтобы вы, как прочтете письмо, тотчас спешили назад, в Тинтойль. А если вы останетесь здесь, то знайте, что не увидите ее никогда, ибо она умрет от любви к вам". И с тем Брагуина отдала Тристану письмо. А Тристан, взяв письмо, посмотрел на печать и сразу ее признал. И, вскрыв письмо, прочитал:

"Друг, друг Тристан, возлюбленный моего сердца, любимый страстной любовью, какая только возможна между теми, кто любит, я Изотта, обреченная скорби и мукам, шлю вам столько приветов, сколько могу сказать, послать или написать. Знайте же, друг, что с той поры, как вы расстались со мной, я сотни раз жаждала умереть. Я не могла и помыслить, что вы измените мне ради другой дамы или девицы, какая бы ни была на свете, такова была моя вера к вам. Но теперь я вижу, что ошиблась, ибо знаю наверное, что ваша дама Изотта Белорукая, и знаю, что вы с ней познали много утех и услад. А я, несчастная, в скорби не осушаю глаз и томлюсь, вспоминая о вас. Знайте же, друг, что я не в силах пересказать вам и сотой доли моих страданий и мук, и сердце заходится, и язык немеет, и глаза не видят, и рука отказывается писать. Горькая скорбь одолевает меня. Знайте, друг мой, что письмо это писано чернилами из слез, ибо я плачу и днем и ночью. И потому я посылаю к вам Брагуину, пусть она поведает вам о тех муках, что я терплю, ибо я не в силах описать их словами, я и это письмо не единожды переписала оттого, что всякий раз обливала его слезами. Нежный, любимый друг, прошу вас, вернитесь ко мне, вернитесь прежде, чем я умру, и знайте, друг, если вы не вернетесь, я тотчас наложу на себя руки". Вот о чем говорилось в письме {23}. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

CLVIII. А дальше рассказывается, что Тристан пребывал так, покуда не пришел срок отплыть. И когда король увидел, что Тристан собирается р путь, он тотчас сел на коня, а вслед за ним все бароны и рыцари, и Тристан сел на коня, и Гедин с Говернале тоже. А Изотта, как увидела, что Тристан ее покидает, обняла его и сказала: "Тристан, прошу вас, как могу и умею, вернитесь ко мне скорей, скорей, как только возможно". И он отвечал: "Дама, я исполню это с охотой". На том Тристан, распростившись с Изоттой и со всеми, кто был при дворе, а с собой взяв Гедина, сел на коня и не медля отправился в гавань, а когда он прибыл туда, то велел Брагуине и Говернале взойти на корабль со всеми оруженосцами; и Говернале тотчас взошел на корабль. Тут Тристан поклонился королю на прощанье, и король, видя, что пришла пора расставаться, горько заплакал. Тристан же и Говернале взошли на корабль. И вот все уже были на корабле, и моряки поставили паруса по ветру, а погода благоприятствовала, и на море было тихо, отчего корабль скоро удалился от берега, так что берег был едва различим, А король, видя, что судно уже далеко в море, сел на коня и отправился во дворец, и все бароны и рыцари отправились вслед за ним. А во дворце король и все его бароны и рыцари, спешившись, вошли в залу, где долго еще говорили об отъезде Тристана.