Легенда о Тристане и Изольде

(Битва Трыщанова з Согреморем) И справился к Трыщану, што конь може скочыти. Трыщан его вдарыл, и он пал с конем на землю, и ранил его в левый бок. И коли Трыщан оба рыцэры збил, рек Аудрэту: "Ты вже помщон и можеш ехати до короля и мов: "Тые рыцэры не хотели ся вернути", але о нашой кольбе не поведай, бо ти не потреба". Он рек: "Нехай так, як ты велиш". И дивился Аудрет Трыщану, што мужовал против двух рыцэров, бо он не надевался, абы Трыщан таковый рыцэр был. И Согремор видел себе збита, рек Трыщану: "Прошу тя для бога, поведай ми, ис которое еси земли?" Он рек: "С Корновали". И рек Согремор: "Не могу верыти". Рек Трыщан: "И ты ми не верь, але ест так, як ти поведил". Коли Согремор то чул, он почал велми тужыти и плакати; Трыщан его спытал: "Чому так тужыш?" Он рек: "Я не жалую, што есми збит, нижли жалую, што мя збил один рыцэр с Корновали, где николи не было доброго рыцэра. Для того я обецуюся богу дотуль не носити оружъя, докуль не вижу других рыцэров осоромочоных от Круглого Стола от худых рыцэров с Корновали". И откинул от себе щыт и сулицу и всю зброю свою и почал плакати велми жалостно о прыгоде и о соромоте своей. Трыщан ся тому дивовал и рек: "Для чого ты не хочеш носити оружя, што есми вас збил?" Он рек: "Повем ти для чого: если бых я прыехал, а того бы ся в нас доведали, што есми збит от одного посполитого рыцэра ис Корновали, они бы мя осудили, што есми негоден носити оружя, бо в Корновали сут навбожшые рыцэры. Для того его волю сам покинути а сам ся осудити, нижли бы мя осудили". И тому ся дивил Трыщан; велми большей бы з ним говорыл, да поспешался за девкою велми, а вечер ся прыближал. И оставил их и поехал за девкою велми борздо, и стретил одного хлопа и рек: "Видел-ил еси одну девку едучы на инаходнику? Не вем, маеть ли дружыну або не маеть, але я ее одну видел у дворе". И он рек: "Видел есми ее едучы с одным рыцэром || а пахолком, а с ним ест пани великое доброти и велми красна". Слышал то л. 25 об. Трыщан, был велми весол и рек: "То ест оная пани, которая поведена з двора королевского, тепер хочу мети, чого жедаю". И поехал за ним угоняти тую панню и Блерыжа, который ее вел, увидел их близко одного города входечы у ворота. И видены то Трыщан, што их не може догонити перед городом, а они тую ночь мають ночовати в том городе, рек Говорнару: "Мистре, што есмо хотели, то есмо нашли, оную девку, которая ми псовала {срамила;}, и оную панию и того рыцэра, который ее ведеть, для которое мене мой дядя ненавидит. Але ноч нас споткала, и коли бых их на поли застал, або было ему тую панию пустити, або бых ся бил з ним, поки бых не мог ударыти мечом; а тепер не вем, што быхмо учынили". Рек Говорнар: "Чы хочеш ты битися с тым рыцэром? Прысегам богу, если ся хочеш бити с каждым рыцэром, которые прыеждчают у Корновалю, много хочеш тяжкости мети, а ты ведаеш, иж тот рыцэр тобе не винен, ты ся з ним бити не можеш, коли он не всхочет". И рек Трыщан: "Мистре, и велми могу, бо-сь ты много кроть слышал о тых рыцэрах, што в них такий обычай, иж один другого может битвою зачепити, а они ему не мають за сором; то они нарадили чту {славу}, сут еждчалые и выбраные рыцэры таковое доброти, так ся коштуют {пробуют, испытывают;} со всякими рыцэрми, абы была знакомита {известна, знаменита;} их доброты для того могу мети с ним битву и могу быти почетен. Мистре, коли я ся не буду бити з добрыми рыцэры, я не буду так знакомит, як есми добр, и если ми ся в том противиш, то знаю, иж мя не любиш". Говорнар то чувшы и рек: "Коли ся хочеш бити з Блерыжом, я тя не внимаю, але прошу тя, буд дворен". Рек Трыщан: "Добре мовиш". И оную ноч стоял он на месте в одное старое вдовицы земянки {землевладелицы;}, тая мела одного сына молода и храбра; он почал пильно смотрети на Трыщана того вечора: "Пане, не жалуй, што ти хочу речы". Рек Трыщан: "Мов, што хочеш". Он рек: "Если-сь был ув-Орленъдэи?" Рек Трыщан: "Для чого мя пытаеш?" Ион рек: "Видиш ми ся тот рыцэр, который добыл двух турнаев ув-Орленъдэи, которому рыцарству вся оная земля дивовалася". Рек Трыщан: "Брате, много ест людей, што один другому подобен, и я бых рад, абых так || добр был". И назавтрей Трыщан слухал мъшы л. 26 и потом убрался у зброю и поехал за рыцэром, и догонил его на поли и закликал: "Рыцэру, варуйся мене". Блерыж ся обернул и взял щыт и сулицу, тые оба были великое доброти.