Легенда о Тристане и Изольде

— Твои выдумки и увертки тебе не помогут, если ты не покажешь мне ту жену, которую ты так превозносишь. Но если она не так прекрасна, как ты утверждаешь, я заставлю тебя доказать свою правоту на поединке, если ты того захочешь, в противном случае распростись с жизнью. Если же она такова, какой ты ее описываешь, ни я, ни мои родственники не будут преследовать тебя.

Его горячность и гнев Тристраму понятны. Он не знает, как ему поступить, ибо он любит Кардина больше всех своих друзей, он ни за что не хочет огорчать его — и к тому же опасается, что Кардин расскажет то, что от него узнает, своей сестре. Если же он не скажет, он погиб, опозорен и обесчещен, независимо от того, прав он или нет, ибо герцог может умертвить его с помощью хитрости.

И он молвит:

— Кардин! — молвил он. — Лучший мой друг! Ты ввел меня в это государство, благодаря тебе мне удалось добиться почета и славы. Если же я нанес тебе обиду, ты вправе покарать меня, как найдешь нужным. Но я бы не хотел, чтобы между нами воцарились раздражение и недоверчивость из-за поступка, который я мог совершить, сам того не желая. Раз уж ты хочешь узнать и выведать у меня мои намерения и мою тайну, о которой никому, кроме меня, неизвестно, и раз ты хочешь своими глазами увидеть прекрасную даму и ее лицо, великолепие ее одежды и пышность окружения, заклинаю тебя нашей дружбой, не выдавай этой тайны и моего секрета ни твоей сестре, ни кому-либо другому, ибо я не могу допустить, чтобы она или кто-либо другой о том узнали.

Ответил тогда Кардин:

— Вот моя рука; клянусь, что не выдам того, что ты хочешь скрыть, и никто о том не узнает, если ты сам того не захочешь. Говори же.

И они крепко пожали руки друг другу в знак того, что Кардин будет хранить молчание о том, что ему поведает Тристрам.

85. Кардин и Тристрам посещают грот

Однажды рано утром они тайком собираются в путь. Никто в замке не догадывается, куда они задумали отправиться.

Едва рассвело, они выехали из замка и поскакали через леса и безлюдные равнины, пока не достигли реки в том месте, где был брод. Тристрам не скрывает своего намерения переправиться на тот берег. Не успел он войти в воду, как Кардин встревоженно окликнул его:

— Тристрам! — крикнул он, — что ты собираешься сделать?

Тристрам отвечает:

— Я хочу переправиться на тот берег и показать тебе, что обещал Рассердился тогда Кардин и говорит Тристраму:

— Ты задумал предать меня и выдать в руки великану, злобному извергу! Он убивает любого, кто там появляется. Ты что же, забыл наш уговор и клятву, которую ты мне дал? Если мы переберемся на тот берег, живыми нам оттуда не уйти.

Видит Тристрам, что он сильно испуган. Достал он тогда свой рог и дунул в него изо всей силы четыре раза, вызывая великана. В тот же миг на откосе противоположного берега появился разъяренный великан. Потрясая палицей, он взревел, обращаясь к Тристраму:

— Чего ты хочешь от меня, и зачем так нетерпеливо зовешь?

Тристрам отвечает:

— Прошу тебя, позволь этому рыцарю следовать за мной, куда я укажу, и брось свою палицу.

Великан немедленно повиновался. Тогда Кардин перестал бояться, пересек поток и подъехал к Тристраму. Тут Тристрам рассказывает ему о том, как он впервые встретился с великаном, о том, как они сражались и как он отрубил великану ногу. Они трогаются в путь и прибывают к подножию горы. Тут они спешиваются и идут к садовой калитке. Тристрам отпирает часовню, и воздух наполняется дивным ароматом благовоний, бальзама и чудесных трав, которых там было во множестве. Увидев статую великана у самых дверей, Кардин пришел в такой ужас, что едва не лишился рассудка, ибо он решил, что Тристрам предал его, и великан сейчас убьет его своей занесенной над головой палицей. И от страха и сильного запаха, наполнявшего помещения, он так ослабел, что без чувств рухнул на землю.

Тристрам поднял его с земли и молвил:

— Пойдем же! Сейчас я покажу тебе девушку, камеристку могущественной госпожи, которую я люблю и о которой я тебе много рассказывал.

Но Кардин никак не может оправиться от страха; он еще не пришел в себя и почти потерял рассудок. Увидев фигуру, он решил, что она живая. Такой жуткий страх навел на него великан — в особенности его налитые яростью глаза — и потому ему и показалось, что перед ним не статуя, а живая девушка. Тристрам же приблизился к скульптуре Исонды, он обнимал ее, целовал, беседовал с нею вполголоса, шептал ей на ухо и при этом тяжко вздыхал. Видно было, что он сильно любит.

Наконец Тристрам обратился к статуе:

— О, моя прекрасная возлюбленная, — молвил он, — любовь к тебе сделала меня больным, ибо нет у меня другой страсти и других желаний, как только выполнять твою волю и твои желания.

Беседуя с ней, он то впадал в глубокую тоску и безысходное отчаяние, то снова был полон нежности.

86. Тристрам и Кардин готовятся к отъезду в Англию

Кардин, на которого все увиденное произвело сильное впечатление, обращается к Тристраму: