Легендарные герои военной разведки

На мои слова о том, что руководство в Москве высоко оценивает его деятельность в последние месяцы и ходатайствует перед ЦК о высокой награде, Зорге смутился и с улыбкой сказал: «Дорогой Серж, разве награда для коммуниста и разведчика имеет какое-либо серьезное значение? Главное в том, что мы с вами не сумели предотвратить войну. Теперь за это будет заплачено большой кровью. Я уверен, что в Москве это хорошо понимают».

Рихард замолчал, словно подбирая слова.

«Теперь нельзя допустить вступления в войну самураев на стороне Германии», — сказал он.

Я слушал Рихарда и видел перед собой нашего боевого товарища, твердого, уверенного, энергичного, каким мы его знали всегда.

«Передайте Директору, — обратился Зорге, — война будет тяжелой. Гитлер подготовился к ней тщательно. Нужна умная дипломатическая политика в отношении Англии и США. Что касается нас, то я и мои люди будут работать с полной отдачей сил».

Это была последняя оперативная встреча Зорге со своим руководителем. Они обстоятельно поговорили о работе, о состоянии резидентуры и будущих задачах. Зайцев передал «Рамзаю» определенную сумму денег в американских долларах.

Капитану Михаилу Иванову посчастливилось увидеть Зорге еще раз. Случилось это так. МИД Японии устраивал для дипкорпуса просмотр старинной национальной оперы «НО-о». Пригласительные билеты прислали советскому послу с супругой. Однако Сметанин от посещения этого мероприятия воздержался. Было решено отправить туда первого секретаря посольства и секретаря консульства Иванова в качестве переводчика.

Оперный спектакль проходил в старинном особняке в правительственном районе Токио. Прибывающих гостей встречали и провожали во внутренний двор особняка, где их ждало угощение с легкими напитками. Здесь Михаил Иванович и встретил Зорге. Он, как всегда, был в «боевой» журналистской форме. В легком тропическом костюме Рихард смотрелся весьма элегантно, был оживлен, обходил гостей, любезничал с дамами, перекидывался репликами со знакомыми. С немцами говорил на их родном языке, с другими иностранцами — на английском и французском языках.

«Положение советских дипломатов,

 — вспоминал Иванов, — на том мероприятии было ужасным. Мы были одиноки, как никогда. Наши враги — немцы, итальянцы, румыны, финны да и японцы уже торжествовали победу. Те, кто вчера протягивал нам руку, проявляя внимание, сегодня демонстративно отворачивались. Зорге, конечно же, видел эту перемену, хотя и не подавал виду.

К нему подошел, кажется, посол Мексики и с расстояния пяти метров громогласно, на английском поздравил доктора Зорге с победой в России и злобно выразил надежду на скорую гибель большевиков. Собравшиеся дипломаты притихли, шокированные выходкой посла. А Зорге нашелся. Показывая на лацкан пиджака, он сказал: «Я уже сделал дырку для железного креста фюрера». Все громко засмеялись».

В те дни самым важным было то, что «Рамзай» сдержал свое обещание, данное Зайцеву. Его люди работали с большим напряжением.