Легенды девяти миров. Восхождение

— Не стоит говорить столь громких речей. Сейчас, когда он мёртв, вам легко говорить мне об этом. Но мы оба никогда не узнаем, что было, если бы Ричард застал меня при жизни. Я сомневаюсь, что он бы принял меня в качестве сына.

— Вы ошибаетесь. Он вас принял и всегда принимал.

— Оливия, прошу вас, прекратите, — голос мужчины резко оборвался. — Я похоронил мать больше двадцати лет назад, оставшись в полном одиночестве. Я не хочу теперь корить себя за то, что я не успел узнать отца. Это слишком больно. Мне легче считать его эгоистом и подлым трусом, чем съедать самого себя ненужными переживаниями.

— Но вы не правы. Папа никогда не был подлым и он мечтал узнать вас! — я остановилась на одном месте, дёрнув Трэвиса за рукав. — Вы должны поверить мне и простить отца.

— Я не могу простить Ричарда, также, как и не могу поверить в его отцовские чувства ко мне.

Трэвис развернулся ко мне спиной и направился в противоположную от меня сторону. Я быстро подорвалась со своего места и схватила руку мужчины крепкой хваткой. В этот момент я не думала, что я делаю, как и не думала о последствиях своего поступка. Я почувствовала душу Трэвиса и перенесла наши сознания в мое воспоминание о нашем с отцом разговоре. Вспышка света ослепила меня. Я открыла глаза в спальне отца. Перед моими глазами лежал слабый отец на своей кровати, а я сидела рядом с ним, прижавшись к его груди. Рядом со мной стоял Трэвис, истерично озираясь по сторонам.

— Что за…? — завизжал он слишком громким и истеричным голосом. — Что за чертовщина?

— Трэвис, не пугайся, — я взяла мужчину за руку. — Это всего лишь мое воспоминание, в котором сейчас находятся наши души.

— Что? О чем вы? — Трэвис трясся, продолжая озираться по сторонам. — Это какой-то гипноз?

— Это моя, скажем так, сверхспособность. Я могу проникать в души людей и путешествовать по их воспоминаниям. Сейчас я перенесла твою душу в мое воспоминание. Ты должен был увидеть все своими глазами и узнать все это лично.

Я подвела Трэвиса ближе к нашим с отцом фигурам. Отец в этот момент стал рассказывать историю о своей девушке и о совершенной им ошибке. Трэвис стоял парализованный, без единого движения. Он смотрел на отца безумным взглядом полного ужаса и страха. Я подошла вплотную к кровати отца, смотря на него мокрыми глазами.

— Ты винишь себя во всем этом?

— Честно? Я не знаю.

— О, Боже. И ты винишь себя за этот поступок?

— Да, виню. Я должен был поддержать ее и сохранить этого ребёнка. Но я поступил, как последний эгоист и лишил ее семьи. Моя жизнь сложилась удачно. Но вот мысль, что стало с Мэри и нашим общим ребёнком не даёт мне покоя всю мою жизнь.

— Пап, а ты уверен, что она жива и что она не сделала аборт?

— Не знаю, Лив. И это чувство неизвестности разъедает меня. Мысль о том, что Мэри могла родить от меня и мой ребёнок рос без отца и моего присутствия убивает меня изнутри. Вдруг он или она нуждались во мне, а я был в стороне.

— Пап, ты хоть и поступил не совсем правильно, но тебе было шестнадцать! Чего ещё можно было ожидать от малолетнего подростка? Это вполне логичное решение в таком возрасте.

— Может быть. Но я виню себя из-за этого поступка. Мэри не заслужила мучиться из-за меня и моих решений.

— Это было ваше общее решение. Если она родила, то это был ее выбор, пап. Ты не должен винить себя.

— Но я виню, Лив. Я виноват перед ней и нашим ребёнком…

Моя и отца фигуры стали медленно рассеиваться. Трэвис находился в трансе, не реагируя ни на что вокруг себя. Он стоял с совершенно потерянным лицом, а его серые глаза были стеклянными.

— Трэвис, ты как? — я подошла ближе к мужчине, положив руку на его плечо. — Прости за это все. Я хотела на практике доказать тебе, что папа любил нас обоих. И о тебе он тоже никогда не забывал и думал о тебе всю свою жизнь. Он любил и любит тебя.

— Я не понимаю. Как это все возможно? Кто ты такая?

— Это довольно долгая и запутанная история. Просто знай, что я твоя сестра и твоя семья. Хоть отец и не успел узнать тебя, но я хочу стать тебе той семьей, которую ты заслуживал.