Легенды и мифы Древнего Востока

«Будь воспета, Иштар, особо почитаемая среди богинь! Будь прославлена, госпожа жен, величайшая из Игигов! Она преисполнена силы, очарования, плодовитости, соблазнительной прелести, пышной красоты. Сладки, как мед, ее губы, уста ее — жизнь, облик ее рождает радость!»

Кроме Иштар и Мардука, в вавилонской державе поклонялись нашим старым знакомым — Эйе (Энки), Эллилю (Энлилю) и Ану, составлявшим первую триаду великих богов и владевшим, соответственно, водой, землей и небом. Характер этих богов за последнюю тысячу лет ничуть не изменился, поэтому нет необходимости представлять их заново.

Вторую триаду составляли Бог Луны Син (Нанна), Бог Солнца Шамаш (Уту) и, конечно же, сестренка Шамаша Иштар.

Вавилонский Шамаш был не очень похож на шумерского Уту. Если в Шумере Бог Солнца считался божеством капризным и порой жестоким, то в Вавилоне его чтили как хранителя справедливости, судью всех живущих на земле; к его помощи прибегали заклинатели, прорицатели и больные. Шамаш видел и судил дела людей, покровительствовал торговцам, морякам и охотникам, его призывали жрецы во время священных обрядов.

На одно из первых мест в вавилонском пантеоне выдвинулся также Адад — повелитель бури, дождя, молнии и града. В Северной Месопотамии и в Сирии, где в отличие от Шумера плодородие полей во многом зависело от дождя, его уважительно называли «небесным управителем плотин». К Ададу, так же, как к Шамашу, обращались с молитвами во время заклинаний.

Кроме того, вавилоняне чтили бога чумы Эрру, сына Мардука Набу — покровителя писцов, мудрости и наук, бога войны Нинурту, бога огня Гирру… А еще — воскресающего бога Таммуза, история взаимоотношений которого с вавилонской Иштар сильно отличалась от истории взаимоотношений шумерских богов Думузи и Инанны.

Вот как рассказывали в Вавилоне о сошествии Иштар в подземный мир.

Сошествие Иштаp в Иркаллу [89]

Иштар любила своего мужа так, как могла любить только эта неистовая богиня, но счастье молодых супругов длилось недолго: юный Таммуз внезапно умер, ушел в печальную Страну без Возврата.

День и ночь оплакивала его Иштар, ее горестный стон не давал покоя ни Шамашу, ни Сину.

Горе, витязь Владычицы чар,Горе, жених мой, супруг мой,Горе, дитя Нингиззиды!Горе, строитель сетей,Горе, жалостный дружка невестин,Горе, праведник, лик опустивший!

Горе, оплаканный мой,Горе, чадо Небесного Змея,Горе, брат Гештинанны родимый!Милый, в тонущем челне лежит он,Зрелый, в колосе никнет, лежит он,В непогоде, в буре лежит он! [90]

День проходил за днем, но горе Иштар не утихало, и наконец богиня отважилась на неслыханное дело: она отправится в подземный мир и заставит злобную богиню Эрешкигаль вернуть ей ненаглядного друга!

И вот сошла Иштар в преисподнюю, яростно стукнула кулаком в ворота:

— Сторож, сторож, открой ворота,Открой ворота, дай мне войти!Если ты не откроешь ворота, не дашь мне войти,Разломаю я дверь, замок разобью,Разломаю косяк, побросаю я створки.Подниму я усопших, едящих живых,Станет больше живых тогда, чем усопших!

Так грозилась богиня, и ее яростный крик тревожил мертвых в дотоле безмолвном царстве Эрешкигаль. Никогда еще столь буйные посетители не спускались в подземный мир!

Растерянный сторож побежал к царице Иркаллы и доложил, что ее сестра Иштар грозится в щепки разнести ворота Ганзира! Услышав такое, Эрешкигаль почернела лицом: что замышляет против нее эта наглая девчонка?

— Ступай, о сторож, открой врата ей,Поступи с ней согласно древним законам! —

велела привратнику царица.

Страж послушно открыл ворота, и, едва Иштар ступила за порог, сорвал с ее головы тиару.

— Зачем ты забрал мою тиару? — возмутилась богиня любви, стараясь не показывать страха.

— У нашей царицы такие законы, — раздался бесстрастный ответ.

Кусая губы, Иштар упрямо двинулась дальше — и за следующей дверью из ушей ее вынули подвески.

— У нашей царицы такие законы, — вновь объяснил слуга Эрешкигаль.