Легенды и мифы о растениях

Огорченная Эхо покинула Афродиту и стала с тех пор одиноко скитаться среди лесов и гор. Однажды она увидела, как по лесной тропинке шел юноша удивительной красоты. Он был сыном речного бога Кефиса и звали его Нарцисс. С самых ранних лет Нарцисс знал предсказание о том, что проживет он много лет, если никогда не увидит своего лица. Очарованная красотой юноши Эхо кинулась к нему. Глядя влюбленными глазами, она схватила его за руку, но он холодно отстранил нимфу и пошел дальше своей дорогой. Она побежала за ним, но Нарцисс словно не замечал ее. Эхо в слезах опустилась на колени и беззвучно стала молить богов, чтобы они наказали гордого бесчувственного Нарцисса. Боги услышали мольбу и сжалились над нею. Разгневалась богиня любви Афродита на то, что Нарцисс отвергает ее дары, и наказала его.

Однажды весной во время охоты Нарцисс вдруг почувствовал, что хочет пить. В это время он проходил мимо прозрачного лесного источника. Еще ни разу не касались вод этого ручья ни пастух, ни горные козы, ни разу не падала в ручей сломанная ветка, даже ветер не заносил в ручей лепестков пышных цветов. Вода его была чиста и прозрачна. Как в зеркале, отражалось в ней все вокруг: и кусты, разросшиеся по берегу, и стройные кипарисы, и голубое небо.

Юноша склонился над спокойной поверхностью воды, чтобы напиться, и увидел, как в зеркале, свое отражение. Тут-то постигла его кара Афродиты. Нарцисс замер: до того изумительным показалось ему собственное лицо. Он не мог оторвать от него взгляда и только смотрел и смотрел на чудесное отражение.

Полными любви глазами он смотрит на свое изображение в воде, оно манит его, зовет, простирает к нему руки. Наклоняется Нарцисс к зеркалу вод, чтобы поцеловать свое отражение, но целует только студеную, прозрачную воду ручья. Все забыл Нарцисс: он не уходит от ручья; не отрываясь любуется самим собой. Он не ест, не пьет, не спит.

Наконец, полный отчаяния, восклицает Нарцисс, простирая руки к своему отражению:

– О, кто страдал так жестоко! Нас разделяют не горы, не моря, а только полоска воды, и все же не можем быть с тобой вместе. Выйди же из ручья!

Задумался Нарцисс, глядя на свое отражение в воде. Вдруг страшная мысль пришла в голову, и тихо шепчет он своему отражению, наклоняясь к самой воде:

– О, горе! Я боюсь, не полюбил ли я самого себя! Ведь ты – я сам! Я люблю самого себя. Я чувствую, что немного осталось мне жить. Едва расцветши, увяну я и сойду в мрачное царство теней. Смерть не страшит меня; смерть принесет конец мукам любви.

Покидают силы Нарцисса, бледнеет он и чувствует уже приближение смерти, но все-таки не может оторваться от своего отражения. Плачет Нарцисс. Падают его слезы в прозрачные воды ручья. По зеркальной поверхности воды пошли круги и пропало прекрасное изображение. Со страхом воскликнул Нарцисс:

– О, где ты! Вернись! Останься! Не по кидай меня. Ведь это жестоко. О, дай хоть смотреть на тебя!

Но вот опять спокойна вода, опять появилось отражение, опять не отрываясь смотрит на него Нарцисс. Тает он, как роса на цветах в лучах горячего солнца. Видит и несчастная нимфа Эхо, как страдает Нарцисс. Она по-прежнему любит его; страдания Нарцисса болью сжимают ей сердце.

– О, горе! – восклицает Нарцисс.

– О, горе! – отвечает Эхо.

Наконец, измученный слабеющим голосом воскликнул Нарцисс, глядя на свое отражение:

– Прощай!

И еще тише чуть слышно прозвучал отклик нимфы Эхо:

– Прощай!

Склонилась голова Нарцисса на зеленую прибрежную траву, и мрак смерти покрыл его очи.

Нарцисс так и умер на краю источника, не напившись воды, усох, как цветок без влаги. Плакали в лесу младые нимфы, и плакала Эхо.

Приготовили нимфы юному Нарциссу могилу, но когда пришли за его телом, то не нашли его. На том месте, где склонилась на траву голова Нарцисса, вырос нежный душистый цветок. Он не такой пышный, как роза, пион или хризантема. Весенний ветер раскачивает этот белый или светло-желтый цветок с оранжевым ободком в середине, и кажется, что хочет нарцисс наклониться пониже и посмотреть, нет ли рядом прозрачного источника, в котором он мог бы полюбоваться своей красотой.

Когда Нарцисс погиб, нимфы леса – дриады – заметили, что пресная вода в ручье сделалась от слез соленой.

– О чем ты плачешь? – спросили дриады.

– Я оплакиваю Нарцисса, – отвечал ручей.

– Не удивительно, – сказали дриады. – В конце концов, мы ведь всегда бежали за ним вслед, когда он проходил по лесу, а ты – единственный, кто видел его красоту вблизи.

– А он был красив? – спросил ручей.

– Да кто же лучше тебя может судить об этом? – удивились лесные нимфы. – Не на твоем ли берегу, склонясь над твоими водами, проводил он дни от зари до ночи?

Ручей долго молчал и, наконец, ответил:

– Я плачу по Нарциссу, хотя никогда не замечал, что он прекрасен. Я плачу потому, что всякий раз, когда он приходил на мой берег и склонялся над моими водами, в глубине его глаз отражалась моя красота.

С незапамятных времен нарциссами называют самовлюбленных людей.