Легенды и сказания древнего Рима

По воле Юпитера Меркурий примчался в Африку и, застав Энея за достройкой карфагенской крепости, стал упрекать его за забвение указаний оракула, за роскошь и изнеженность жизни. Эней долго терзался, выбирая между любовью к Дидоне и чувством долга перед доверившими ему свою судьбу троянцами, терпеливо ожидавшими прибытия на обещанную им родину. И чувство долга победило. Он приказал тайно готовить корабли к отплытию, все еще не решаясь сообщить любящей Дидоне страшную весть о вечной разлуке. Но Дидона сама догадалась об этом, узнав о приготовлениях троянцев. Как безумная металась она по городу и, пылая от гнева, упрекала Энея в черной неблагодарности и бесчестии. Она предрекала ему страшную гибель на море и на суше, сожаления о покинутой им любимой, бесславный конец. Много горьких слов излила Дидона на Энея. Спокойно, хотя и с душевной болью - ибо он любил великодушную и прекрасную царицу, - отвечал ей Эней. Не может он противиться воле богов, его родная земля там, за морем, и туда обязан он отвезти свой народ и его пенатов, иначе поистине окажется бесчестным. Если здесь, в Карфагене, - его любовь, то там, в Италии, - его отчизна. И выбора у него нет. Горе окончательно помутило рассудок Дидоны. Она велела воздвигнуть огромный костер из гигантских стволов дуба и сосны и положить сверху оружие Энея, оставшееся у нее в спальне. Своими руками она украсила костер цветами, словно погребальное сооружение. Эней, боясь, что его решимость могут поколебать слезы и страдания любимой им царицы, решил провести ночь на своем корабле. И, едва он сомкнул веки, как явился ему Меркурий и предупредил, что царица задумала помешать отплытию троянских кораблей. Поэтому следует немедленно с зарей отчалить и выйти в открытое море.

Эней перерубил канаты, дал команду гребцам и вывел корабли из гавани Карфагена. А Дидона, не сомкнувшая глаз, метавшаяся всю ночь на роскошном ложе, подошла к окну и в лучах утренней зари увидела паруса Энея далеко в море. В бессильной ярости стала она раздирать на себе одежды, рвала пряди золотистых волос, выкрикивала проклятия Энею, его роду и земле, к которой он стремился. Она призывала Юнону, Гекату, фурий в свидетельницы ее бесчестья и молила их безжалостно отомстить виновнику ее страданий. Приняв страшное решение, она поднялась на костер и вонзила себе в грудь меч Энея. Страшный вопль пронесся по дворцу, зарыдали служанки, завопили рабы, весь город был охвачен смятением. В этот миг Эней бросил последний взгляд на карфагенский берег. Он увидел, как осветились пламенем стены дворца Дидоны. Не знал он, что там произошло, но понял, что царица совершила нечто страшное, равное ее отвергнутой любви и поруганной гордости.

И вновь корабли троянцев попали в страшную бурю, словно вняли боги проклятиям гневной Дидоны. Эней пристал к берегам Сицилии и, поскольку исполнилась годовщина со дня смерти его отца Анхиса, почтил его гробницу жертвоприношениями и воинскими играми. А затем, повинуясь воле богов, направился в город Кумы, где находился храм Аполлона с прорицавшею его волю Сивиллою[*]. Эней направился в таинственную пещеру, где обитала Сивилла.

[* Сивилла - пророчица, вдохновленная богами и предсказывавшая их волю. Их было несколько, самой престарелой из них была Кумекая Сивилла, к которой пришел Эней. Она была жрицей святилища Аполлона в Кумах.]