Легенды Лиса

Двое вскочивших мародёров бросились на него с зазубренными гарпунами, напали слаженно, каждый со своей стороны, один бил снизу, второй сверху. Нельзя одновременно защититься от ударов сверху и снизу, с двух разных сторон! Но прежде, чем они успели ударить, воин уже шагнул к одному, закрылся ледяным щитом от второго, а первого встретил бесцветным клинком. Меч пронзил шкуроеду горло, воин прикрылся его телом от следующей атаки мародёра, а щитом от ещё двух стрел с другой стороны пропасти. Камень из пращи ударил его в спину, воин пошатнулся, но не издал ни звука.

Гарпун врезался в ледяной щит и пробил его, по щиту разошлись трещины, но гарпун застрял. Воин тут же крутанулся, выворачивая мародёру руку, и отшвырнул щит вместе с гарпуном. Шкуроед выхватил нож, но слишком медленно, бесцветный клинок уже пробил ему грудь. Воин отбросил умирающего ударом ноги, освобождая меч, а в его свободной руке вырос новый ледяной щит, куда ударились две новых стрелы. Камень из пращи прилетел запоздало, и врезался в одно из лежащих на краю пропасти тел — воин уже входил на звенящий мост.

Рыжий восхищённо ахнул, ведь всё увиденное, с момента, как белая птица рухнула с небес и до момента, как его удивительный заступник вступил на мост, заняло не больше четырёх секунд.

Что же он делает? пронеслось в голове у мага, потому что мародёры подскочили к мосту и начали рубить канаты. Осколки льда, лихорадочные снопы искр и обречённый звон. Сейчас натянутый мост лопнет, и воин рухнет в пропасть. Но на его лице не дрогнуло ни мускула, он не побежал назад, пока ещё мог успеть. Воин шёл убийцам навстречу, с бесцветным клинком, окрашенным их кровью. Ледяной щит по-прежнему прикрывал его от стрел, но лучники прекратили стрелять, ожидая, что мост вот-вот обрушится. Все глядели на безумца, открыв рты.

Левый и правый канаты лопнули одновременно, мост скрутила мгновенная судорога, он взвился вверх, как змея, и тут же стал падать вниз. Но воин не упал вместе с ним. Он шёл, не быстро и не медленно, сосредточенно, расчётливо, неотвратимо. Под каждым его шагом в воздухе наливался прозрачной синевой ледяной мост, который протянулся с того края пропасти уже до середины. Глаза воина ярко сверкали, как два осколка льда. Шкуроеды издали дружный злобный вой. Чужак двигался через пропасть, и мародёры не могли его остановить.

Сверху пронеслась быстрая тень, раздался яростный птичий переклик, и окровавленный дымный сокол камнем упал в снег.

В рядах дикарей родился ропот, пронёсся ещё не страх, но уже напряжённое сомнение. Отступить или нет? Их было семеро против одного. И ещё двое, кинувшихся за бурундуком, услышат звуки боя, скоро они вернутся, и северян станет девять.

— Швырь! — клокочущим от злобы голосом скомандовал вожак шкуроедов. Рыжий с ужасом увидел, как сразу пятеро сорвали с поясов гляниные шары и торопливо чиркнули искровыми камнями по промасленным фитилям. От них повалил вонючий дым, запахло прогорклым салом, дикари метнули их: двое в воина, а трое в мост позади него. Все шары угодили куда нужно, из разившегося шара выплескивалась едкая тягучая жидкость, которую тут же охватывал огонь. Но если щит воина просто покрылся пятнами горючей жижи и огня, то три глинянки, упавших на ледяной мост, расползлись по нему и начали плавить лёд.

Воин понял, что сейчас произойдёт. Он не мог успеть добежать вперёд, и не мог успеть домчаться назад. Через секунды проплавленная прозрачная полоса надломится, не выдержав его веса. Он остановился, прикрывшись щитом, и закрыл глаза.

Юноша затаил дыхание. А мародеры закричали и стали кидать гарпуны, чтобы отвлечь чужака, чего бы он там не делал, или свалить его в пропасть. Рыжий маг понял, что время быть безобидным чудаковатым обедом подходит к концу. Он отступил назад, и в руках его родились радужные отсветы.

Шкуроед с разделочными ножами был настороже, он тут же подскочил и ударил парня ножом в горло. Но нож встретила радужная рука, и ткнувшись в сияние, нож превратился в пёструю змею. Маг оттолкнул гадину, и та, разъярённая и испуганная сиянием хаоса, впилась в первое, что ей попалось — лицо мародёра. Крича, тот перерубил змею пополам, но сам уже чернел от яда и корчился в судорогах.

Второй и третий шкуроеды набросились на юнца.

Бран закрыл глаза и потянулся к Хану. Снежнокрыл уже пикировал вниз, он почувствовал опасность хозяину раньше, чем та произошла. Юный маг на той стороне пропасти наконец-то пришёл в себя и стал биться, как мужчина. Бран видел глазами Хана, что там происходит, но сейчас емку было совсем не до того. «Я стылый ветер ледяного моря. Я равнодушный ток холода. Я отзвук далекой бури». Вот что думал Бран.