Легенды нашего края. Арка небес

По лицу хозяина мастерской промелькнули отблески целой гаммы чувств – недоверие, страх, смущение и… злоба.

Басовитый башмачник зашипел, как змея, которую прищемило тележное колесо.

– Забудь, что сейчас говорил! Еще раз попытаешься заикнуться, я тебя выкину, как издохшую мышь. Уразумел? Свинячий хвост ты, а не отпрыск бога.

Мой квартиро и работодатель бросил на меня полный ненависти взгляд и ушел, закрыв снаружи входную дверь на запор. На улице загалдели собравшиеся на проповедь мужики, ругаясь с башмачником.

Отвесив ему мысленную затрещину, принялся размышлять – что же делать?

Было о чем призадуматься.

Ах да, я забыл сказать – неволя моя закончилась с бегством Кабана. Башмачник построил наши отношения, как хозяин с работником, вольным отчалить в любое время в любом направлении. Плату за работу он мне не давал, но кормил, и было где жить. Говорили мы о МВЖС. Здоровым, я обещал, больше пользы ему принести. На что, соглашаясь, башмачник сказал – он де не любитель путешествий. Да и не богат – что было правдой.

Итак, что же делать? Может, с идей стать духовным лидером безбожного населения города я действительно выгляжу в глазах хозяина дурачком с погремушкой? Тогда…. Прекратить проповеди, попросить прощения у башмачника? За ложь о родстве с Богом разрешить ему попинать меня? Но чтобы не больно. Наверное, он не зря взбеленился – человек-то хороший. Вдруг и вправду так случится, что спалят мастерскую. Пусть меня убьют – это не страшно: благополучно вернусь в свой обустроенный век. И буду мучиться сожалениями и раскаяниями за набедакуренное здесь.

Да уж, ситуация щекотливая. Мои убеждения всегда остаются при мне. Но идейная борьба в их число не входит. Я реалист и прекрасно понимаю – любая религия есть продукт творчества ума человеческого. Сейчас нахожусь в стране, начисто лишенной признаков теологии. Можно было стать первооткрывателем и сделать на этом карьеру. Но на рожон лезут только дураки и самоубийцы. Уж чего-чего, а этого добра – идейных придурков – и в нашем цивилизованном веке полно. Во всех уголках земного шара воротят они дела. Посмотришь на них, послушаешь и заречешься от идейного фанатизма раз и навсегда. Как гласит народная мудрость – будь проще, и тебе станут реже давать в зубы.

Но ведь я уже влез в эту байду по самые помидоры – сам себя почти убедил. И теперь, даже если бы знал как, сразу измениться мне не под силу.

Проснувшись среди ночи, восстановил в памяти все произошедшее на закате и…. ужаснулся. Мамочки! Во что же я вляпался! Только сейчас с ужасом осознал все последствия бездумного желания выбиться в духовные лидеры, объявив себя Сыном Бога.

Что делать? Скорее всего, попросить хозяина прикопать мой трупик под ближайшим деревом, пока фанатики с обеих сторон (враги и сторонники) не разгромили его мастерскую. Или убраться отсюда на площадь городскую? – мне ведь даже нищие милостыню приносили: проживу.

«Толян, одумайся! – кричало подсознание. – Сейчас тебя хозяин закрыл от фанатов, а на площади ты будешь совсем беззащитным».

«А была, не была – один раз живем! На площадь – и проповедовать!»

«Ну и дурак!»

«Дуракам всегда везет!»

Башмачник утром пришел – я ему:

– Дай руку.

– Зачем?

– Заберу для своей коллекции оторванных конечностей. Есть у меня такое хобби.

Преисполненный подозрений все-таки выделил в мое распоряжение мозолистую пятерню – да так сдавил мне ладонь, что слезы брызнули. Тем не менее:

– Спасибо за все, и последняя просьба – перенеси меня на площадь.

– Ты мужественный человек! – с печалью в голосе сказал башмачник. – Но не сын Бога и там погибнешь.

– Ты прости, но мне не верится, что можно предсказать судьбу, только подержавшись за руку – вдруг все получится наоборот?

Хозяин покликал четырех соседей из числа моих фанатов, пожертвовал кресло. Еще полчаса тряски, и я в центре города в тени раскидистого дерева на площади вымощенной булыжником.

Мои впечатления на новом месте?

Архитектурный стиль центра города лишен фантазии и скорее убог. Наблюдается некая ограниченность достопримечательностей – другими словами, их нет вообще, если не считать таковой большую мусорную кучу (куда я ползал по нужде) прямо на площади. Здесь сходились дороги купцов и покупателей, мошенников и просто искателей приключений.

Добрый башмачник подарил мне щетки для чистки обуви и корзину плетеную для хранения оных. Я стал не нищим, а чистильщиком обуви на шумном базаре. Лучше б шарманку – эх, погибает во мне менестрель!

Однако настроение совсем не лирическое. Поссориться с другом плохо, но куда хуже узнать, что тот, кого ты считал своим другом, отнюдь не испытывает к тебе схожих чувств.