Легенды о любви и дружбе

— Слушай, Петр! Ты наш Змееборец! Рады служить тебе за совесть. Убери княгиню: Февронию не желаем. И мудровать над нашими женами не позволим. Пускай берет себе, что ей любо, казны не пожалеем, и идет куда хочет: в Муроме ей не место.

Петр не крикнул: «Вон!» Он вдруг почувствовал себя таким ничтожным перед навалившейся на него силой и беззащитным и тише, чем обыкновенно, ответил:

¹ Видимо, «поварчивали». (Примеч. составителя.)

— Я не знаю, спросите ее. И как она хочет.

И у бояр кулаки разжались: изволь, хвастать умом, хорош! — сами ж говорили: Петр брат его не Павел \ из Змееборца хоть веревки вей, и показали как на Павла: решай. Будь Петр один, другое дело, но за такой стеной не устоит и кремник.

Со стыдом разошлись бояре.

«Поговорите с ней!» А ты попробуй, она тебе ответит. Головоломная задача.

А бабы ноют — а это пожечше: по-морде-в-зубы — у каждой одна песня — Февронья. Сами-то сказать ей в лицо не смеют, боятся, ведьма, а ты за них отдувайся — извели. И надумали бояре порешить хитро и разом.

* * *

В Городовой избе просторной, как княжеский двор, всем городом устроен был пир. Пригласили князя Петра и Февронию — честь за главным столом первое место.

Ели и пили чинно. А как хмель распустился в свой цвет, спряталась робь, голос окреп, залаяли псами. Друг друга подталкивают. Хороводились.

И прорвало.

— От имени города Мурома,— поднялся бахвал к Февронии, и все поднялись и пошли, как боровы,— исполни, что мы тебя попросим.

И Феврония поднялась, она все поняла, но спокойна.

— Слушаю,— отвечает Феврония,— я рада все исполнить.

— Хотим князя Петра, — отчеканил ободренный согласием Февронии смельчак.— Петр победил Змея, пусть Змееборец правит нами, а тебя наши жены не хотят. Не желают под твоей волей ходить. Возьми себе бобра и золота, сколько хочешь, и иди куда хочешь.

— Хорошо, я исполню ваше желание и жен ваших, я уйду. Но и вы исполните, чего я попрошу у вас.

— Даем тебе слово без иерекора, все исполним! — загалдели враз.

— Ничего мне не надо, никакой вашей казны. Об одном прошу, дайте мне князя Петра.

Переглянулись.

И в один зык подвздохом:

— Бери.

У каждого прошло: «Поставят нового князя, и таким князем буду я».

¹ Очевидно, описка: правильно «не брат его Павел». (Примеч. составителя.)

Петр поднялся:

— В законе сказано: кто отпустит жену, не уличив в прелюбо-действе, а сам возьмет другую, прелюбодействует. Мне с Февро-нией с чего расставаться!

— Согласны! — рявком ответили бояре.— Ступай с ней.

Феврония вышла из-за стола, собрала со стола крошки. Зажав в

горсти, вышла на середку. И подбросила высоко над головой — хряснув, посыпались дождем драгоценности — золото, серебро, камни, украшения.

— Вашим женам, пускай себе великанются. А вам,— глаза ее вдруг вспыхнули, загорелись и горели, не переглядеть, и рысь зажмурится, не солнечный огонь, а преисподний огнь,— будьте вы прокляты! Не болить вам, не менить.

Она взяла Петра за руку. И они покинули пир.

* * *

Нагруженные муромским добром плыли суда по Оке — путь

на Волгу в Болгары. Петр и Феврония покинули Муром, плывут

искать новые места.

Долго будет, белыми церквами провожая, глядеть вслед им родной город. И за синей землей дремучих лесов скрылся.

В нежарком луче перетолкались толкачики. Зашло солнце. С реки потянуло сыростью.

Ночь решили провести на берегу.

И раздумался Петр: хорошо ли он сделал — покинул родной город? И из-за чего? И с упреком посмотрел на Февронию.

— Не ропщи,— сказала Феврония, она без слов поняла,— будем жить лучше прежнего, ты увидишь.

Петр не мог не поверить — в голосе Февронии была ясность. Но точащее сожаление не оставляло: «Если бы вернуться!»

— Смотри, эти сухие ветви, — сказала Феврония,— а наутро, ты увидишь, вырастут из них деревья, зазеленеют листья! — и она, осеняя дымящиеся от пара черные рогатки, что-то шептала и дула.

Ночь пришла, не глядя, темная, как лес, колыбеля сном без сновидения. Или такое бывает, когда всю душу встряхнет — все двери захлопнутся: без памяти — мрак.

Утро пробудило надеждой, и первое, что заметил Петр, и это как во сне, на том месте, где укреплены были рогатки и висел котелок, перебегали люди и что-то показывали, кивая головой. Петр подошел поближе. И это было как сон и всем как будто снится, так чудесно и не бывало: за ночь сухие ветки ожили, покрылись листьями и подымаются зелеными деревьями над котелком.

«Так будет с нами?» — подумал Петр и посмотрел на Февронию.

И она ему ответила улыбкой, с какой встречают напуганных детей.

И когда стали погружаться на суда плыть дальше, видят, на реке показалась лодка, белые весла, поблескивая на солнце, руками машут — или стать за бедой не могут, или не успеть боятся.

— Да это никак с Мурома? — Так и есть: причалила лодка, вышел боярин, шапку долой, низко поклонился.