Легенды о Первых. Часть1. Максимус

– Ты совершенно прав, – тихо и вкрадчиво подтвердил Гореслав Ростиславович, пристально наблюдавший за юношей. – Это пастилу лучше всех делала Велена, у неё свой, необычный секретик. Я был уверен, что этот вкус напомнит тебе о ней, потому специально попросил приготовить.

У Максима пропал аппетит. Он отодвинул от себя тарелку и чашку и вопросительно уставился на ректора, ожидая объяснений.

– Так вы знали маму? – ошеломлённо спросил он внезапно севшим голосом.

– И маму, и папу, и даже дедушку с бабушкой, – утвердительно кивнул Гореслав Ростиславович, не сводя с юноши внимательного взгляда.

– И знаете, что с ними произошло? – с надеждой в голосе спросил Макс, думая, что сейчас, наконец-то, услышит всю правду о своих родителях.

– Знаю, – коротко бросил ректор и, подвигаясь к столу, добавил: – Об этом нам ещё предстоит поговорить, а пока… я хотел бы убедиться, что блок в твоей голове действительно невозможно убрать простыми методами, как сказала Аля. Для нас было бы гораздо легче, если бы к тебе вернулась память.

– Опять будете в моих мозгах копаться? – раздражённо возмутился Максим, но, встретив строгий взгляд зелёных глаз, неожиданно сдался. – Ладно, смотрите, вы же всё равно влезете. Вот она и не спрашивала даже, – он с досадой кивнул в сторону сидевшей рядом девушки.

– Я же тебя спасала, олух царя небесного, – сердито прошептала она, одарив мальчишку уничижительным взглядом.

– Ну вот, ещё и ругается, – возмутился юноша, прикрывая бок рукой от нового тычка.

– Это она ещё не ругалась, – лукаво усмехнулся Гореслав Ростиславович, – А если она тебя вновь обзовёт непонятным словом, можешь позаимствовать у меня толковый словарь древних просторечий, чтобы зря не обижаться.

Девушка хмыкнула, демонстративно отворачиваясь.

Гореслав Ростиславович встал и, зайдя за спину юноши, осторожно положил одну руки на его затылок, а другую на лоб. Перед глазами Максима вновь замелькали картины его жизни, пока не достигли того момента, где он отползал от машины, чуть не сбившей его на лесной дороге. Когда видения закончились, открыв глаза, он увидел ректора, который, заложив руки за спину, беспокойно мерил шагами комнату.

– Ну, что ж, я так и думал, – подтвердил Гореслав Ростиславович, повернувшись к сидящим: – Блок наложился на заклятие забвения. Добраться до твоих воспоминаний будет непросто, но, кое-что, кажется, мы сможем вытащить уже сегодня. Есть воспоминание, которое ты сам заблокировал.

– Я? – вскинув кверху брови, изумлённо переспросил Максим, не поверив сказанному. – Но, как и зачем я это сделал?

– Видимо, хотел вычеркнуть их из своей памяти, потому что они причиняли тебе боль. Это воспоминание можно восстановить, если ты позволишь.

Гореслав Ростиславович вопросительно смотрел на юношу, ожидая его ответа. Было заметно, что ректор волнуется, наверное, хочет узнать истину не меньше самого Максима. Парень долго молчал, размышляя, нужны ли ему эти воспоминания, которые он не хотел знать столько лет, и пришёл к выводу, что хуже от них уже не будет, а может быть, они помогут стать ближе к разгадке тайны его пребывания в этой необычной академии.

– Ладно, я согласен, – наконец решился он. – Делайте, что считаете нужным.

Гореслав Ростиславович обрадовался и снова присел за стол.

– Предлагаю попробовать Око, – вопросительно глядя на Максима, заявил он.

– Это ещё что такое? – удивился тот, – Это не больно? У меня и после прошлых экспериментов голова ещё плохо варит…

– ОКО – прибор, созданный древними техномагами, – тихо пояснила Алька. – Он помогает заглянуть в неведанное и познать незнаемое. С его помощью мы все увидим твоё прошлое, если конечно тебе нечего скрывать.

Максим удивлённо уставился на девчонку: что это она имеет в виду? Были в его жизни моменты, за которые становится стыдно даже сейчас, но вряд ли Гореслав будет препарировать всю его жизнь, выставляя на всеобщее обозрение тайные закоулки сознания.

Ректор одним взмахом освободил стол от лишней посуды и подвинул странное блюдо с выпуклой линзой и углублениями для рук, на которое юноша обратил внимание в начале беседы.

– Не переживай, это не больно, – объяснял Гореслав Ростиславович, – Только помни: до окончания сеанса ты не должен отрывать рук и задавать вопросов, иначе связь прервётся и восстановить её будет очень сложно.

Максим понимающе кивнул.

– Хорошо, тогда положи руки в углубления и смотри в линзу, – сказал ректор, пододвигая кресло ближе к столу.

Послушно сделав, как велели, Макс тут же увидел в шаре знакомую картину.

Стоя на коленях перед машиной, мальчик медленно обернулся назад, ожидая увидеть темноту, но не в этот раз: за его спиной убегала вдаль пустая шоссейная дорога, петляя между соснами и елями.

Юноша глядел в линзу спокойно и отстранённо, будто всё, что он видел, происходило не с ним, а с каким-то другим, незнакомым ребёнком.