Легенды о Первых. Часть1. Максимус

Кира как всегда сидела на подоконнике, обхватив руками колени. Максиму очень хотелось спросить у подруги Альки, куда та подевалась, но как только он сделал несколько шагов в сторону окна, по лестнице спустились преподаватели и начали разбирать ребят. Вышезор увёл с собой созидателей и воинов, а Милалика – девчонок и Радея. Только Максим остался одиноко сидеть в трапезной, и Гореслав Ростиславович поманил его к себе.

– Я хотел бы сегодня побеседовать с тобой один на один, потому и попросил Вышезора Мстиславовича занять воинов – сообщил он, провожая парня к Скороходу.

В кабинете ректора стоял полумрак. Гореслав как всегда предложил Максиму присесть за стол и неожиданно снял со стены крупную фотографию в деревянной раме, протянув её юноше.

– Посмотри, возможно, ты узнаешь кого-то на этой фотографии, – произнёс ректор с затаённой надеждой в голосе.

Макс аккуратно взял предложенное фото и провёл по нему рукой. Рама оказалась тяжёлой и слегка запылённой, отчего парень громко чихнул. На фотографии стояли четверо, примерно такого же возраста, как и он сам. В центре, приняв эффектные позы, повернувшись спинами друг к другу, располагались две удивительно похожие рыжеволосые девушки с приятными улыбками, отличались они только цветом глаз: у одной глаза были зелёными, как весенняя листва после дождя, а у другой – черными, как безлунная ночь. По бокам находились парни. В одном, черноволосом и худощавом, Максим узнал Гореслава Ростиславовича, только моложе, лет на пятнадцать-двадцать и без бородки, другой, синеглазый с волосами пшеничного света, ему кого-то напоминал. Растерянно пожав плечами, юноша вернул фото ректору.

– Не торопись, – улыбнулся Гореслав Ростиславович, отстраняя от себя руку с фотографией, – ты ещё не всё увидел.

Ректор провёл по фото, изобразив спираль. Что-то вспыхнуло, ослепив на мгновение, и юноша вдруг оказался в той же комнате, но рядом с весёлой четвёркой. Макс опасался, что его сейчас заметят и прогонят, но никто не обращал внимания на стоящего в стороне мальчишку. Сообразив, что его не видят, Максим решился подойти ближе, чтобы разглядеть каждого.

В кабинете было просторно и светло, будто из него вынесли всю мебель. Даже шкафы казались более светлыми, да и книг в них поубавилось. Возле распахнутого окна стоял странный аппарат – массивный ящик на высокой треноге, накрытый куском тёмной ткани. Напротив, на фоне бордовой портьеры расположились ребята. Высокий бородатый мужчина в длинном сюртуке тёмно-синего цвета расставлял их для фотографирования.

Между двумя девчонками стоял светловолосый юноша, скрестив руки на груди и широко расставив ноги, от счастливой улыбки на его щеках появились ямочки. Казалось, он был очень доволен своим положением, впрочем, Максим и сам бы не отказался позировать рядом с такими красивыми и яркими девушками.

Обе девчонки, лукаво улыбаясь, прислонились к блондину, положив руки на его плечи. Они были похожи, как сёстры – близнецы, если бы не разница в цвете глаз. Создавалось ощущение, что обе они по уши влюблены в блондина с васильковыми глазами.

За их спинами примостился молодой Гореслав, пытаясь встать на цыпочки, чтобы попасть в кадр. Он выглядел расстроенным и, то и дело тяжело вздыхал, бросая печальные взгляды на черноглазую.

– Нет, нет и нет! Так не пойдёт! – раздражённо замахал руками фотограф. – Пусть девушки встанут в центр, а вы – по бокам, тогда и композиция получится более правильной, и никто не будет загораживать друг друга.