Легенды первых лиц СССР

Костюм настолько понравился Брежневу, что он немедленно одарил модельера и сопровождавшего его директора ОДМО позолоченными, штучного исполнения, часами. А Александр Игманд на 12 лет стал «придворным портным». Впрочем, нет, он стал «придворным конструктором одежды».

И началась у него новая жизнь. Плюсов было несколько: определённый иммунитет от начальства и сотрудников КГБ, возможность приблизиться к власти, поездить на брежневских ЗИЛах, «Роллс-Ройсах» и «Мерседесах», даже получить однокомнатную квартиру вне очереди и в приличном доме. А отрицательные стороны — ответственность, необходимость действовать крайне оперативно и некоторые сложности с исполнением заказов. Впрочем, все сложности решались с присущим Брежневу размахом: Игманда однажды, когда понадобилось подогнать что-то, самолётом переправляли из Ташкента, где он отдыхал, к вождю в Крым, брюки, сшитые для генсека, пересылали ему фельдпочтой, а кнопки для куртки Леонида Ильича заказывали во Франции и устанавливали с помощью оперативно изготовленной в единственном экземпляре машины. Приходилось Александру Игманду и выпивать с Брежневым рюмочку коньяка, и «обкуривать» генсека, когда врачи запрещали тому курить, и даже получать в подарок охотничьи трофеи из Завидова. Последний большой кусок кабанятины ему привезли за день до смерти Брежнева…

Нельзя сказать, что Брежнев был равнодушен к импортной одежде. Во-первых, ткани для костюмов были, как правило, импортными, галстуки — тоже. Шляпы — американские. Переводчик Брежнева Виктор Суходрев вспоминал, как генеральный секретарь радовался подаренным ему импортным курткам:

— По давней традиции каждому гостю, оставшемуся хотя бы на одну ночь в Кемп-Дэвиде, дарят лёгкую куртку-ветровку тёмно-синего, «военно-морского», цвета. На её правой стороне надпись «Сатр David», под ней красуется изображение печати президента США. А на левой стороне куртки, подаренной Брежневу, было, кроме того, вышито «Leonid Brezhnev». Генсеку эта куртка очень понравилась. Он сразу же её надел и не расставался с ней все два дня, проведённые в резиденции. С особым удовольствием Леонид Ильич щеголял в ней перед большой группой теле- и фотожурналистов, которых на короткое время пустили на территорию резиденции. Он выпячивал грудь, показывал рукой на вышитую надпись и приговаривал: «Вот — Леонид Брежнев!»

А в другой раз Брежнев буквально «выпросил» меховую куртку у американского президента Джеральда Форда.

— В дни визита Форд выходил на улицу в роскошной меховой куртке, которая очень понравилась Брежневу. Перед началом одной из встреч Леонид Ильич даже погладил её рукой и спросил, какой это мех. Форд ответил, что на куртку пошло три вида меха: волк, ласка и бобёр. Брежнев, выражая своё восхищение, даже причмокнул губами. И вот, улетая, Форд, перед тем как подняться по трапу в самолёт, снял с себя свою замечательную куртку и протянул её Брежневу. «Пусть она напоминает вам о нашей встрече», — сказал президент. Брежнев расплылся в улыбке и принял подарок.

Андрей Андреевич Громыко, министр иностранных дел СССР, был человеком крайне консервативным. У международной политической элиты за свою жесткость и бескомпромиссность он получил титул «Мистер Нет». А в одежде соблюдал одному ему ведомые принципы, которыми он не мог поступиться ни в коем случае. Виктор Суходрев, который многие годы работал в подчинении Громыко, говорил о том, что внешний облик министра нельзя было представить без галстука, костюма тёмного тона и вообще неделовым. Он с недоверием воспринимал рассказы о том, что министра видели купающимся, поскольку просто не мог представить этого человека в курортной одежде и плавках.