Легенды Приграничья (сборник)

Эта орбитальная крепость оказалась на его пути. Настоящая траектория Черного Барта точно пересекала предшествующую траекторию крепости, но так как его двигатель Маншенна действовал, произошла темпоральная синхронизация. И два твердых тела не могли занять одновременно одно и то же место в пространстве.

Итак, как ты видишь, не все здесь так просто. Антрим тоже имеет немалое количество разнообразных спутников — обсерваторий, лабораторий, релейных станций, станций управления погодой и тому подобное — причем на самых различных орбитах.

Поверь, невероятно сложно сделать правильный расчет для всего этого хлама на орбите планеты, когда оперируешь тремя измерениями, но когда у тебя их четыре…

— Я представляю, — сказал Таллентайр. — Или, во всяком случае, мне кажется, что представляю. Я слышал о Черном Барте, но все, что сказано в официальных источниках о его конце, — так это, что он врезался в один из орбитальных фортов.

— В сущности, я сам не знал всей этой истории полностью, пока ее не поведала мне моя жена. Когда она была императрицей, ей доставляло удовольствие листать старые армейские сводки — занятие, вряд ли доступное простым смертным. — Он усмехнулся. — Только поэтому у нас появился хоть какой-то шанс.

— Будем надеяться, — сказал Таллентайр.

— Будем надеяться, — согласился Траффорд.

Молчавший долгое время Карлотти-динамик вдруг заверещал вновь:

— «Вандерер»! «Вандерер»! Вызываем «Вандерер»!

Таллентайр вопросительно посмотрел на Траффорда, и тот кивнул.

— Я слушаю вас, — сказал Таллентайр в микрофон.

— «Вандерер». Прекратите движение. Перекройте привод. Остановитесь. Остановитесь. Неужели вы хотите попасть в лапы маршалу орбитальной блокады? Мы вас помиловали бы…

— Катитесь на свои насесты, — грубо рассмеялся в микрофон Таллентайр. — Только несите яйца круглые, как апельсины.

Наступило долгое молчание, видно, галличекский переводчик копался в своем словаре, отыскивая соответствующие синонимы. Ответ переводчика состоял в основном из самых грязных ругательств, какие только существовали в жаргоне глубокого космоса.

— А я думал, вы леди… — печально заметил Таллентайр.

8

Впервые Траффорд сближался с планетой на одном двигателе Маншенна.

«Это первый и, я надеюсь, последний раз в моей жизни», — подумал он.

Кораблям седьмой крейсерской эскадры пришлось отказаться от погони, еще на порядочном расстоянии от внешнего Пояса Ван Аллена. Жадность, наконец, уступила место внутриведомственной лояльности, и они тут же возобновили связь с орбитальной блокадой. Динамики рубки управления отвратительно кудахтали и верещали, и Айрин приказала их выключить. Никто из экипажа «Вандерера» не был настолько хорошим лингвистом, чтобы понять, о чем шла речь, но Метзентер, пользуясь телепатической связью, добыл товарищам необходимую информацию.

— Послание! — прошептал он. — Перехватить! Перехватить! Пока эти глупые гагары не уничтожили сами себя!

«Что, скорее всего, и произойдет», — мрачно подумал Траффорд. Он теперь знал так же отлично, как и Айрин с Бронхеймом, что риск велик. Был сделан расчет для орбиты каждого спутника Антрима, но существовало множество объектов, учесть которые было просто невозможно: стартующие корабли, корабли, идущие на посадку, корабли орбитальной блокады. «Если нам суждено столкнуться с кем-нибудь, — добавил он про себя, — то я надеюсь, это будет один из галличекских крейсеров…»

— Капитан! — уверенно проговорил Метзентер. — Надейтесь на лучшее! Надейтесь на лучшее!

— Чертов слухач, — прорычал Траффорд, и Айрин, которая вместе с Бронхеймом застыла над пультом дистанционного управления, недовольно посмотрела на него.

— Что там случилось?

— Моя госпожа, капитан сомневается.

— Мы не можем себе позволить сомневаться, Бенджамин. Тебе надо быть просто осторожным. Ты должен вести корабль. Но делать это уверенно. Вот и все.

«Да! — подумал Траффорд. — я знаю, как все это произойдет. Мне говорили. Но что будет, когда я увижу это? — Он расправил плечи. — Черт возьми, и все же я это сделаю»

Казалось, мир впереди обезумел. Он не был похож на шар, на который они падали с убийственной скоростью… Он казался светящимся кругом, огромными сверкающими кольцами. А вокруг него, пересекая его, светились другие круги, образуя невероятно сложное переплетение линий, пространственную паутину, которая должна стать могилой для погрузившегося в него корабля, уничтожить его без следа. Но в то же время тысячи квадратных миль поверхности планеты, к которой они стремились на помощь, будут выжжены колоссальным взрывом.

Это была паутина, это была сеть, сотканная из траекторий кораблей — мирных грузовозов, крейсеров и пятидесяти спутников на орбите Антрима. Вычисленная Айрин траектория «Вандерера» была свободна от металлических и пластмассовых лун, но оставались еще военные корабли, лайнеры, торговцы. И невозможно было отличить одну траекторию от другой.