Легенды Умирающей Земли

– Я отвечу на этот вопрос! – сказал Фускуль. – Дрофо получит червя, когда вы заплатите пять тысяч терциев – плюс одиннадцать терциев за мой двояковыпуклый скребок для зачистки прихвостней, который вы позволили себе выбросить в бассейн, а также еще двадцать терциев за неспровоцированное хулиганское нападение! Таким образом, вы должны мне пять тысяч тридцать один терций. Потрудитесь рассчитаться, не сходя с места.

Смешавшись с группой других посетителей пивной, Кугель вышел на площадь и наблюдал со стороны за разгоравшимся скандалом.

Сольдинк сделал два угрожающих шага и встал лицом к лицу с Фускулем:

– Ты с ума сошел? Ты уже получил от меня наличными справедливую цену за червя! Сколько можно уклоняться, врать и фантазировать? Сейчас же передай червя Дрофо – или нам придется принять решительные неотложные меры!

– Не говоря уже о том, что тебя теперь ни в коем случае не назначат червячником на борту «Галанте», – прибавил капитан Бонт. – Так что доставь червя, и мы покончим с этим делом.

– Ха! – страстно воскликнул Фускуль. – Теперь вы не получите моего червя ни за пять, ни за десять тысяч! А по поводу других задолженностей… – Быстро шагнув вперед, Фускуль огрел Сольдинка кулаком в висок. – Это тебе за скребок! – Он тут же нанес еще один удар. – А это за все остальное!

Сольдинк рванул к противнику, чтобы дать сдачи; капитан Бонт попытался вмешаться, но Пульк неправильно истолковал его намерения и с силой оттолкнул капитана – тот свалился на мостовую.

Положить конец этой сваре удалось Дрофо, втиснувшемуся между сжимающими кулаки драчунами. Разведя руки, старший червячник призвал присутствующих к сдержанности:

– Успокойтесь, успокойтесь! Необходимо хорошенько подумать о странностях возникшей ситуации. Фускуль, вы утверждаете, что Сольдинк предложил вам за червя пять тысяч терциев, после чего выбросил ваш скребок в бассейн?

– Да, утверждаю! – яростно выкрикнул Фускуль.

– Подумайте! Возможно ли это? Сольдинк известен своей скупостью! Он никогда не предложил бы пять тысяч за червя, которому красная цена две тысячи! Как вы объясняете этот парадокс?

– Я червячник, а не психолог, распутывающий причины неврозов, – проворчал Фускуль. – Тем не менее… Действительно, насколько я помню, человек, называвший себя Сольдинком, был на голову выше этого пузатого головастика. Кроме того, на нем была необычная шляпа с тремя складками тульи, и он ходил, слегка подгибая колени.

Сольдинк возбужденно вмешался:

– Это описание в точности соответствует внешности субъекта, рекомендовавшего мне кулинарные услуги Терлулии! Он ходил крадучись и представился Фускулем.

– Ага! – воскликнул Пульк. – Тайное становится явным! Давайте-ка зайдем в клуб и обсудим положение вещей за кувшином свежего черного пива!

– Удачная мысль – но в данный момент излишняя, – сказал Дрофо. – Я уже знаю, кто притворялся Фускулем и устроил всю эту кутерьму.

– Я тоже догадался, – буркнул капитан Бонт.

Сольдинк раздраженно переводил взгляд с лица на лицо:

– Значит, я – тупица? Кто этот мерзавец?

– Разве могут быть какие-то сомнения? – поднял брови Дрофо. – Нас водил за нос Кугель.

Сольдинк моргнул, после чего хлопнул себя ладонью по лбу:

– Единственный возможный вывод!

Пульк вежливо упрекнул его:

– Теперь, когда личность мошенника установлена, вам, похоже, следовало бы извиниться перед Фускулем.

Ушибы, нанесенные Фускулем, все еще не стерлись из памяти экспедитора.

– Не стану приносить никаких извинений, пока он не вернет мне шестьсот терциев, полученных за червя. Кроме того, не забывайте, что он предъявил мне ложное обвинение в пропаже скребка! Извиняться должен он, а не я!

– Вы все еще не разобрались, в чем дело, – настаивал Пульк. – Шестьсот терциев вы уплатили Кугелю, а не Фускулю.

– Возможно. Однако деньги пропали. Вся эта история нуждается в тщательном расследовании.

Капитан Бонт оглядывался по сторонам.

– Совсем недавно мне показалось, что я заметил Кугеля… Нет, он успел куда-то скрыться.

На самом деле, как только Кугель понял, куда дует ветер, он поспешил подняться на борт «Галанте». Мадам Сольдинк прошла к себе в каюту и там посвящала дочерей в подробности скандала. На палубе никого не было – никто не мешал Кугелю распоряжаться судном. Он сбросил трап на причал, отдал швартовы, сорвал шоры с глазных выростов червей и подвесил перед их хоботками корзины, наполненные тройными порциями приманки, после чего подбежал к штурвалу и круто повернул его.

Сольдинк продолжал волноваться у входа в мужской клуб:

– Я с самого начала ему не доверял! Но кто мог себе представить такую низость?

Суперкарго Бундерваль согласился с владельцем судна:

– Кугель хорошо умеет притворяться, но в конечном счете, по сути дела, он мошенник.

– Его придется вызвать, подвергнуть допросу и наказать по заслугам, – сказал капитан Бонт. – Неприятная обязанность.

– Не такая уж неприятная, – пробормотал Фускуль.

– Он имеет право высказать аргументы в свою защиту, таков морской закон. Чем скорее это случится, тем лучше. В этом отношении здешний мужской клуб ничем не хуже, чем любое другое помещение.