Легенды Великолесья. Мальчик, который шагнул в вулкан

По стенам башни вился узор из барельефов — устремленные ввысь лианы с виноградными гроздьями переплетались с письменами на незнакомом Яну языке. Лифт с механическим приводом поднимался медленно и скрипел. Выйдя на смотровую площадку, Ян выдохнул «Ого!» — перед ним раскинулся огромный город с бесчисленным множеством домов, сложнейшей сетью улочек и большими островками волнующейся зелени. Блестящие на солнце крыши дворцов и плоские зеркала искусственных озер теснились ближе к центральной части города. С северной стороны, за воротами, была видна узкая лента Царской дороги, теряющаяся в дымке Леса.

Глава XXIII. Сама смерть идет туда, куда он укажет пальцем

Ян Серовски сидел в мягком бархатном кресле внутри закованной в металл кареты, уже не первый час мчавшейся на север по Царскому пути. Борясь с дремой, он пытался собрать воедино все рассказы и советы Лавадэра, но вместо этого его мысли блуждали, как изнывающие от безделья школьники во время внезапно отмененного урока. Образ заразительно хохочущей Мио Эоилларао в полурасстегнутой рубашке таял в томной дымке, уступая легкому чувству голода, рисующему перед глазами шипящий от жара, румяный мясной стейк с подпалами от решетки-гриль. Ян вспоминал свои нервные срывы, страх и чувство полной беспомощности, бушевавшие внутри в течение первых недель в Маловане. Он вспомнил о доме и матери, ждущей его возвращения с занятий. Родные образы наполняли сердце теплым и уютным чувством — желание вернуться стало скорее приятным предвкушением, чем мучительным нетерпением.

По обеим сторонам широкой дороги возвышались стены из вековых деревьев, сурово сомкнувших свои ряды на случай, если незваные гости задумают остановиться и посягнуть на дремучий покой чащи. Во время очередной остановки Ян заметил, что среди лиственных гигантов стали часто попадаться могучие, покрытые корявой слоистой корой сосны. «Недалеко Маральский бор», — подумал Ян, вспомнив о гордом городе Картон и описанных Лавадэром ужасах. Вдоволь надышавшись свежим воздухом, Ян быстро задремал под мерное покачивание кареты и приглушенную дробь конских копыт.

Тем временем далеко от Царского пути, в глубине прохладных и мрачных чащ южной части Маральского бора, в полуразрушенном и поросшем мхом замке начиналось нечто важное. К заброшенному сотни лет назад дворянскому особняку не вела ни одна дорога — о существовании чернеющего среди одичавших рощ здания знали разве что молчаливые и дымящие длинными узкими трубками старики из окрестных деревень. Некогда «Роща Безмолвия» принадлежала богатому семейству Эмэнорай — потомкам видного военачальника Отонского королевства времен Поднебесной империи. Эмэнорай построил неприступную крепость Картон, назначил ее управляющим своего молодого адьютанта по имени Лэвэй, а сам поселился в хвойной глуши, забросив парады и светские пиры Янвана. Спустя тысячу лет крепость Картон превратилась в огромный, наполненный золотом и промышленными цехами город, династия Лэвэй — в самых влиятельных людей не царского рода во всех южных землях, а обитель чудака Эмэнорая — в тайную ставку самого могущественного союза магов Великолесья.

В единственном помещении замка «Рощи Безмолвия» без брешей в потолке — большом зале для приемов гостей — горел камин и дрожало на сквозняке пламя факелов. Большую часть комнаты занимал широкий стол, вытесанный из неподъемного ствола сосны-патриарха. Посреди длинной покрытой местами вытертым лаком столешницы было вырезано круглое изображение солнца, окруженное языками пламени. Все шесть массивных ножек стола были выполнены в виде коротких когтистых драконьих лап. Вокруг стола стояли каменные кресла-троны с идеально прямыми спинками. Каждое кресло было украшено по-своему — подлокотники оканчивались звериными и птичьими головами, а над спинками возвышались скрещенные крылья, мечи, изящные узоры и огромные бутоны цветов. Во главе стола на небольшом пьедестале стояло кресло из камня настолько яркого белого цвета, что от него в сумраке зала исходило слабое сияние. Седалище Патрона Совета двадцати одного было сложено из священных камней Барат-Маллаха — скрытой от людских глаз таинственной долины в горах Запада. В самые тяжелые годы Вторых Магических войн, когда демоны делали жизнь людей невыносимой, только обелиски, вытесанные из камней Барат-Маллаха, спасали под своей сенью тех, кто не желал покориться мерзкой силе. В камнях Барат-Маллаха, так же как в деревьях Края Голубых Елей и стремительных реках горы Небесный Столп на юге гряды Нааорим на Севере, были заключены первозданные силы, не подвластные никому из смертных и недоступные никому из бессмертных. Лавадэр, устало облокотившись за спинку светящегося кресла, бросил на сиденье сложенный квадратом теплый плащ и оглядел собравшихся.