Легион против Империи

И вот теперь единовластный (во всяком случае – юридически) господин Великой Римской империи стоит перед восседающим на коне мятежным легатом и очень-очень беспокоится! Нет, всё-таки они обнаглели от собственной мировой власти, эти могучие римляне! Город – без стен. Император – практически без охраны…

– Геннадий Павел Кальва! – четко произносит Коршунов. – Немного загостился в твоем доме, принцепс! Он опоздал на нашу встречу, однако я готов подождать его еще… – Коршунов достал из сумки соларио[83], карманные часики жителя столицы. – Еще некоторое время. Не более часа.

Сделал знак рукой – и опущенные копья единым движением обратились к небу.

Преторианцы сомкнулись вокруг Гордиана, и император удалился.

Время пошло…

Глава 8

Палатин. Переговоры на высшем уровне

– Сальве, совершенный муж!

«Надо же, – подумал Черепанов. – Какие мы стали вежливые! „Совершенный муж“. Неплохая карьера для государственного преступника. Надо полагать, Лёха с братвой уже здесь?»

– Твои вещи, совершенный муж!

Вчера у него забрали всё, кроме туники и набедренной повязки. И даже пожрать не дали! А ведь это законное право осужденного на смерть.

Ого! Вернули не только одежду, но и драгоценности. Даже кинжал. Что же, мы больше не в опале?

– Позволь, я помогу тебе надеть тогу!

Черепанов благосклонно кивнул. Его домашний раб справился бы с этим делом намного лучше, чем преторианский опцион, однако сам Геннадий не справился бы вовсе.

– Принцепс желает тебя видеть. Следуй за мной, совершенный муж!

Принцепс или его мамаша? Или оба вместе? Хотя какой смысл гадать? Скоро всё станет ясно.

И стало.

– Я в затруднении, Геннадий Павел, – мягким, почти нежным голосом произнес повелитель Великой Римской империи.

Гордиан Третий, самый Младший принимал своего наместника в Сирии в тронном зале, но без лишней помпы: пяток преторианцев, ихний кентурион из старших, как его, Тимесфей, кажется… Судя по тому, что о нем говорили, нормальный мужик. В смысле, злой, честолюбивый, алчный… Парочка сенаторов… Смутно знакомых. Эх, не хватает секретаря! Они здесь – вроде живой записной книжки. Что особенно приятно – мамаша отсутствует. Уже плюс.

Молчание затягивалось. Юный[84]принцепс явно не знал, с чего начать. Черепанов помогать ему не собирался.

– Здесь легион германских варваров, – выручил Тимесифей.

– Здесь – это где? – уточнил Геннадий.

– Здесь, в Палатине!

Ай да Лёха! Ай да сукин сын!

Черепанов изобразил озабоченность:

– Многих они убили?

– Пока – никого.

Геннадий покачал головой.

– Очень хорошо. Значит, еще не всё потеряно. Однако было большой ошибкой – пустить их сюда, принцепс! Они отменно служили Риму, но в душе по-прежнему остались варварами. Богатство, я имею в виду – чужое богатство, сводит их с ума. Нет, не стоило их сюда пускать, ведь на Палатинском холме богатств – много. А защитить их… Не держи обиды за мою прямоту, префект, некому. И еще я опасаюсь: если варвары начнут грабить Палатин, римская чернь тоже не останется в стороне. Ты знаешь, принцепс, черни только дай повод…

– Они пришли сюда не за золотом! – перебил Тимесифей. – Они пришли за тобой!

– Верю, – Черепанов одарил префекта ледяной улыбкой. – Но ониужепришли. И меня они получат. Но уйдут ли?

– Может, предложить им тебя не совсем целиком: например, только голову? – Кажется, префект начал сердиться.

– Это бы меня очень огорчило, – покачал головой Черепанов. – То есть мне наплевать, что после такого предложения ты, Тимесифей, будешь умирать очень долго и мучительно. Но за что же обрекать на гибель всех остальных обитателей Палатина? Может, лучше предложить им твою голову? Допустим, принцепс оповестит всех, что имел место заговор против императора и ты – его глава. Чтобы я не раскрыл этот заговор, ты самовольно арестовал меня, но я, – Черепанов в очередной раз одарил префекта ледяной улыбкой, – все-таки сумел предупредить императора, и теперь всё хорошо: злодей наказан, добродетель достойно награждена…

– О какой сумме идет речь? – деловито поинтересовался один из сенаторов. Надо полагать, не слишком любивший префекта претория.

Тимесфей обернулся стремительно, набрал воздуха в грудь… Но высказаться не успел.

– Довольно! – тонким голосом выкрикнул Гордиан. – Выйдите все! Немедленно! Все, кроме Геннадия Павла!

Присутствующие подчинились. С явной неохотой. Особенно – Тимесифей. Но наконец убрался и он.

– Ты можешь сесть, – Гордиан Третий кивнул на небольшую скамеечку напротив трона.

Я в долгу перед тобой, Геннадий Павел, – буркнул юный император, когда Черепанов воспользовался разрешением. – Ты спас мне жизнь. К тому же ты – мой родственник. Что я могу сделать для тебя?

– Для начала – научиться правильно выбирать себе советников, – вполне серьезно произнес Геннадий.

– Тимесифей – верный человек!