Легион. Стивен Лидс и множество его жизней

Я прошел немного дальше, разыскивая снимки, на которых члены семьи были бы вместе. Остановился возле одного, недавнего: на нем был изображен улыбающийся Панос. Он держал в руках рыбу, а мать – в темных очках – обнимала его сбоку.

– Открытый и дружелюбный, судя по всему, – констатировала Айви. – Идеалист, который присоединился к друзьям из колледжа, чтобы основать свою собственную компанию. «Если это сработает, – писал он на форуме несколько месяцев назад, – то любой человек в любой стране сможет получить доступ к мощным компьютерам. Его собственное тело предоставит и энергию, и место для хранения данных, и даже способ их обработки». Другие участники форума предупреждали об опасности биософта. Панос спорил с ними. Он видел во всем этом некую информационную революцию, шаг вперед для человечества.

– Есть ли в его постах какие-нибудь нестыковки?

– Спроси об этом Одри, – сказала Айви. – Я сосредоточена на Паносе как человеке. Кем он был? Как мог поступить?

– Он над чем-то работал, – сказал я. – Собирался «лечить болезни», так выразился Дион? Держу пари, он был очень раздражен, когда другие отстранили его от вирусных исследований из-за страха перед раком.

– Йол знает, что Панос продвинулся в своих исследованиях дальше, чем показывал. Мне все ясно. Йол шпионил за Паносом и очень, очень беспокоится обо всем этом. Похоже, он беспокоится об опасности еще более катастрофической, чем вероятность распространения вируса рака. Вот почему Йол привлек тебя, и вот почему он так отчаянно хочет, чтобы ты уничтожил труп.

Я медленно кивнул.

– Так что насчет Паноса? Что ты можешь сказать о нем и о ключе?

– Если он вообще воспользовался ключом, – решила Айви, – то, вероятно, отдал его члену семьи.

– Согласен, – сказал я, и тут Дион наконец-то вышел через заднюю дверь и позвал мать, проверяя, не во дворе ли она.

На мгновение я забеспокоился. А вдруг Дзен побывала здесь до нас? Но нет. Войдя в кухню, я увидел через окно, как мать подрезает какое-то дерево. Дион подошел к ней.

Я немного помедлил, приблизившись к Одри и Джей Си.

– Итак, – говорила Одри, – в будущем у нас будут летающие машины?

– Я не из твоего будущего, – объяснял Джей Си. – Я из одного параллельного измерения, а ты – из другого.

– А у вас есть летающие машины?

– Это секретная информация. Но могу тебе сказать, что мое измерение в основном похоже на это – только в нем существую я.

– Другими словами, оно гораздо хуже.

– Я тебя пристрелю, женщина.

– Попробуй.

Я встал между ними, но Джей Си только хмыкнул.

– Не искушай меня, – прорычал он Одри.

– Нет, правда, – настаивала Одри. – Застрели меня. Валяй. А когда ничего не случится, потому что мы оба воображаемые, тебе придется признать правду: ты псих, даже по меркам галлюцинаций сумасшедшего. Этот сумасшедший вообразил тебя как хранилище информации. По правде говоря, ты сам всего лишь флешка, Джей Си.

Он пристально посмотрел на нее, затем отошел, опустив голову.

– И еще, – крикнула ему вслед Одри, – ты…

Я взял ее за руку:

– Достаточно.

– Кто-то должен сбить с него спесь, Стив-О, – сказала она. – Не можем же мы допустить, чтобы некоторые кусочки твоего мозга стали чересчур нахальными?

– А как насчет тебя?

– Я другая.

– О! И ты не будешь против, если я просто перестану тебя воображать?

– Ты не знаешь, как это делается, – сказала она, явно встревоженная.

– Я почти уверен, что, если Джей Си застрелит тебя, мой разум последует его примеру. Ты умрешь, Одри. Так что будь осторожна в своих просьбах.

Она поглядела в сторону, переминаясь с ноги на ногу:

– Так… э-э… чего ты хотел?

– Сейчас ты лучший аналитик данных, какой у меня есть, – сказал я. – Сведения, которые нам дал Йол. Подумай об электронных письмах, сообщениях на форуме и личной информации с компьютера Паноса. Мне нужно знать, чего он не говорит.

– Чего он не говорит?

– То, что скрыто, Одри. Неточности. Подсказки. Мне нужно знать, над чем Панос на самом деле работал, – что у него был за секретный проект. Есть большая вероятность, что он намекнул на это где-то в Интернете.

– Ладно… я подумаю над этим. – Она перешла от узкой специализации – анализа почерка – к чему-то более широкому. Стоило надеяться, что это зарождение тенденции. У меня заканчивалось пространство для аспектов; становилось все труднее и труднее их сдерживать, управлять ими, воображать всех одновременно. Я подозревал, что именно поэтому Одри настояла, чтобы ее взяли в эту миссию: в глубине души часть меня знала, что пришла пора аспектам удваивать навыки.

Она посмотрела на меня, сфокусировав взгляд:

– Вообще-то, если вдуматься, у меня для тебя кое-что есть прямо сейчас. Вирусы.

– А при чем тут они?

– Панос проводил очень много времени на иммунологических форумах, говорил о болезнях, вступал в специальные дискуссии с людьми, изучающими бактерии и вирусы. Ничто из того, что он сказал, не является откровением, но если взглянуть картинку в целом…

– Он занимался сплайсингом микробных генов, – сказал я. – Нет ничего странного в том, что его туда занесло.