Легкие миры

Говорят, государь болен.Мы думаем – это правда:С деревьев падают листья,Куда-то подевались птицы.Говорят, государю худо,И тому есть верные приметы:Все примолкли, говорят тихо,Если и крикнут, то дома.Женщины смотрят с тревогой:На золоте выступили пятна,Хрустали в серьгах тускнеют,Будто бы их никто не носит.А недавно солнце затмилось

Черною, червивой луною.Смотришь с силой, а видишь слабо,Словно на глазах – бельма.А намедни с государева подворьяВыбежала черная собака,На переднюю ногу припадалаИ на задние припадала тоже.А хвост у собаки не собачий,А будто колбасок связка.Приглядишься – а это змеи.Отродясь мы такого не видали.Да и морда, говорят люди,Не звериная харя, а птичья.Что с того, что шерстью покрыта!

Разве у собаки клюв бывает?А видать, собаку ту били:Плачет, как малый ребенок,Головой качает, точно баба,Пачкает дорогу слюнями.Через мост собака побежала,Туда, где богатые усадьбы,Где большие засовы на воротах,Под забор метнулась – и нету.Тут же толкователи вышлиТолковать по звездам и книгам,К чему, дескать, слюни да слезы,А то будто мы сами не знаем.

Будто мы и сами слюниНа чужое добро не пускали,Будто бы не плакали горько,Ежели случалось разоренье.А скажите нам, волхвы, чародеи,Устоят ли три черепахи?Не рухнет ли свод хрустальный,Золотые не ссыплются ли звезды?А то, вишь, государь болеет —Ни рукой не шевельнет, ни ногою,Ему в уши кричат – он не слышит,За плечо трясут – он не внемлет.Закатились под чело очи,На устах блуждает улыбка,

Бормочет государь беспрестанно,Что бормочет – и сам он не знает.А пашни заносит снегом,А монету никто не чеканит,А замки на темницах все крепче,А звери уже на пороге.

Читай, читай!

Так вот где таилась погибель моя!Мне смертию кость угрожала!Из мертвой главы гробовая змия,Шипя, между тем выползала;Как черная лента, вкруг ног обвилась,И вскрикнул внезапно ужаленный князь.

Обычай хоронить коня вместе с его владельцем уходит корнями в индоевропейскую древность. Собственно, и сегодня братки заказывают для своих надгробных памятников полноразмерные мерседесы, а некоторых, пишут, хоронят прямо вместе с любимым транспортом и, ясное дело, мобилой. Понятно, сначала помирал хозяин, и тогда убивали коня, чтобы похоронить их вместе – с любимыми не расставайтесь.

Но бывает – и очень часто, по понятным причинам, – что первым умирает конь. Непорядок. Но что делать! придет черед и князя. Их связь мыслится неразрывной. Ведь что такое князь без коня? – все равно что конь без князя. Только оседлав благородное животное, только слившись с ним, князь обретает власть: он выделяется из толпы, он возвышается над толпой, он управляет, он несется вперед, куда еще не скоро добредет безликая масса в лапоточках.