Легкий заказ

— Макс, — ведьма понизила голос, она почти шептала, — слушай, а нас сюда, часом, не на закланье послали? Мне просто сейчас так казаться начало. Как это… «Казус белли».

— Что за чушь ты несешь? — рассмеялся я. — Какой казус? Эти двое давно уже друг другу перья щиплют так, что только в путь. Машины жгут, проклятиями сыплют, Изольду вашу вообще лицом в каки окунули. Казус… Нет, тут, скорее, не сильно искренняя, но тактически необходимая попытка примирения. Ты же Даре гостинец какой-то приперла, верно?

— Ага, — похлопала ладонью по сумке, висящей у нее на плече, Василиса.

— Ну вот, — я зевнул. Солнце изрядно припекало, потому меня в сон тянуло все сильнее и сильнее. — Дара, думаю, об этом догадывается, потому и не спешит. Мяч вроде как на ее половине поля, верно? Надо время потянуть, удовольствие получить.

— Так значит, нам, возможно, бояться и нечего? — резонно предположила девушка. — Если она согласится на примирение, зачем убивать тех, кто принес о нем весть?

— Сама же сказала — «если». А если нет?

— Сидите? — раздался голос из дома. — Иль ушли уже?

— Сидим, уважаемая, сидим, — ответил я. — Лавочка удобная, денек теплый, тишина вокруг, скоро сюда тень приползет. Благодать, да и только. Когда еще столько времени будет на безделье, а? Еще бы кваску хлебнуть — и совсем хорошо станет. Чистый Ирий!

— Квасок в жару — первое дело, — согласилась со мной старая ведьма. — Ну, сидите, сидите. Как освобожусь — сразу же выйду.

— Ты бы стал пить ее квас? — удивилась Васька. — Да ладно, гонишь!

— Конечно нет. Но она нам его и не поднесет. Теперь точно.

И снова потянулось время — тягучее, как липовый мед. В какой-то момент к нам снова присоединилась Марго, поскольку на небо наползли тучи, причем уже посерьезнее, чем с утра. Не грозовые, но дождичка из таких ждать можно.

— Неужто до ночи она нас тут продержит? — поинтересовалась у меня вурдалачка. — Как думаешь?

— Вряд ли, — отозвался я. — Это уже перебор. Да и неинтересно так, чтобы сразу мяч в лунку загнать. А азарт? А кураж? Не, скоро выйдет.

И я оказался прав, минут через тридцать сначала скрипнула дверь в доме, а следом за тем и калитка открылась, являя нам Дарью свет Семеновну во всей ее красе.

Хотя это я так, для красного словца, конечно, сказал. Внешне местная хозяйка была старушка как старушка — невысока, улыбчива, в чистом передничке, в платочке, под который убраны волосы. Такие и в не вымерших покуда деревеньках, и в дачных поселках не редкость. А в рекламе кефиров и сметан так вообще через раз появляются.

— Доброго дня вам, Дарья Семеновна, — вскочив с лавочки, Василиса отвесила наконец-то снизошедшей до нас главе ковена церемонный поясной поклон. — Спасибо, что внимание свое уделили!

И ведь ни тени сарказма или иронии в голосе, все на полном серьезе. Не придерешься.

— Не судите строго, гостюшки незваные, — сложила руки на груди старая ведьма. — Раньше бы к вам вышла, да времени на то не было, каждая минутка на счету. Лето на дворе, а оно у нас короткое. Как говорят, знаете? Летний день зимний месяц кормит. Травы собранные разобрать да развесить надо, огурцы в банки закатать… Да мало ли забот? А тут вы! Ну, с чем пожаловали?

— Велено мне передать вам поклон от Марфы Петровны, старшей в моем ковене, — протараторила Василиса и снова перегнулась в поясе. — С тем сказать еще, что худой мир лучше хорошей войны, и поднести дар, который свидетельствует о ее к вам уважении.

Девушка залезла в сумку и достала оттуда небольшую коробочку, завернутую в ярко-синюю блескучую бумажку с бантиком сверху. Хотя, может, это была и не коробочка, а, к примеру, шкатулка. Или еще что-то. Вариантов масса.

— Разверни, — не спеша принимать в руки подарок, протянутый ей, велела Дара. — И покажи. Я бы сама, да руки, видишь ли, артритные. Целый день с водой еще провозилась, сейчас и ложку не удержу.

Разумно. Я бы на ее месте так же поступил. Кто знает, что там внутри?

— Неудобно, — щеки Василисы чуть заалели. Хотя, может, это приближающееся к горизонту солнышко их подкрасило. — Не мое же!

— Ничего, — разрешила Дара. — Можно. Я не против. Открывай.

Девушка сорвала немного дрожащими руками бантик, а за ним и оберточную бумагу. Внутри нее оказалась деревянная шкатулка, изукрашенная искусной резьбой.

— Ну-ну, — подбодрила посланницу Марфы старая ведьма. — Давай, молодушка, чего застыла?

Василиса откинула медный крючочек, находящийся сбоку, и откинула крышку.

— Так-так, — склонила голову к плечу Дара, рассматривая явно старинный медный колокольчик, лежащий на красном бархате. — Удивила Марфушка, не стану скрывать. Неужто и впрямь решила замириться?

Интересно, что это за вещица такая? Явно же непростая, с историей, возможно, не самой веселой. Вон старуха непритворно удивилась, ее увидев.

— Ладно, девка. — Дарья Семеновна помедлила секунду, а после забрала шкатулку у посланницы Марфы, причем крепко так в нее вцепилась. — Теперь говори, что велено.

— Максим, можно тебя попросить отойти в сторону? — повернулась ко мне Василиса. — Если не сложно?