Легкомыслие

– Шестьсот, что такое шестьсот? – таращился в бинокль Тино.

– Сейчас на бой выйдет бык весом в шестьсот килограммов. Машина. Судя по весу – хороший бык. А хороший бык – это хорошая коррида. Есть такая шутка: если хочешь попасть на хорошую корриду, ставь не на матадоров, а на быков. Ставь в смысле иди.

– Я понял, папа.

– Это хорошо, что ты все понимаешь. Весь в меня, – прижал он к себе сына.

– А плохие быки тоже бывают?

– Бывают. Ленивые, не хотят драться. Однажды я видел, как быка удалили с поля.

– Без боя?

– Без боя.

– Повезло быку.

– Ему – да, хозяину ганадерии – нет. Для фермера это позор. У них тут свои интересы, свое мясо, своя борьба. Чем лучше быки, тем лучше для бизнеса.

– Лучшие – это какие?

– Умные. Хотя глупых я и не встречал. Бык всегда умен, у него отличная память, удары его трудно просчитать. Их можно только предвидеть, но это дано лишь великим. Бык опасен, в любом состоянии он может наброситься, как бы тяжело ни был ранен, так было с великим Мулетино, когда умирающий бык насадил его на рога и забрал с собой, – кинул взгляд на небо отец. – Помню, как сейчас, он всадил клинок быку точно между лопаток, Мулетино вскинул руки, – отец поднял свои в букву V, – виктория, вот она, уже у него в кармане.

– Виктория, – повторил движением губ Тино.

– И как только победа окатила его с ног до головы и уже поселилась там, именно в этот момент бык в конвульсиях махнул головой, воткнул свои рога Мулетино в пах и подкинул высоко вверх. А когда тот упал, ударил его рогами еще несколько раз и сам рухнул рядом, – он говорил с таким азартом и страстью, что Тино было видно, как у него надувалась вена на виске, будто это была струна, ответственная за его голос, видел, как из-под усов вылетают капельки слюней. Они терялись в клетчатой ткани впереди сидящей рубашки. Тино слушал и наблюдал, как те быстро исчезали в хлопке под палящими лучами.

– Как ты думаешь, им страшно?

– Еще как. Уж они знают, насколько опасен бык. Поэтому матадор должен быть хитер. Для победы ему необходимы три У, – сделал паузу отец, будто ожидая вопроса.

– Что за три У?

– Ум, умение и удача – его основное оружие плюс команда.

– Он ведь все равно убьет быка?

– Убьет.

– Как глупо.

– Что?

– Выходит, что самые умные из быков те, что ленивы и не лезут в драку вовсе?

– Умные они… – спрятал остальные слова в усы отец.

Психо 5

– Почему вы стали звать меня Шура? Александра вам уже надоела?

– Да, вы правильно заметили, слишком закрытая. Сейчас вы открыли свой цербер, – сомкнул и разомкнул свои пальцы для наглядности Герман. «Замок открыт, добро пожаловать на бал», – поставил я ударение в первом слове на первый слог.

– Какой замок?

Доктор показал пальцем на ее руки: – Раньше вы были под замком и держали себя в руках, а теперь развели их, они лежат спокойно на спинках кресла.

– Просто мне надоело держать себя в руках, я их отпустила. По домам. Хочется расслабиться, нет, не так, хочется чего-то позитивного в жизни.

– Чего-то или кого-то?

– И того и другого.

– Может, коньячку?

– Я пас, у меня завтра утром репетиция.

– Опять пойдете к своему рыцарю с косичкой, который распускает ее на репетиции. «Ее», – выделил я про себя, но Саша этого не заметила.

– И слова, и даже руки… чтобы показать, куда и как должны двигаться наши.

– Кстати, как его зовут?

– Давид.

– И как он собой?

– Сделан он, как настоящий мужчина: из рук, дел и вовремя вставленных слов.

– Можно я выпью с вашего разрешения? Ваша история меня так растрогала.

– Вы хотите сказать утомила.

– Вы томная, а история как история, работа как работа. Что-то я тоже заработался.

– Устали? Отдохните. Как вы обычно отдыхаете?

– Гуляю. Гуляю по дому.

– Отлично! Это откуда?

«Какой пронзительный голос», – мелькнула у меня мысль и тут же заняла очередь за коньяком. «Ничего особенного», – отозвалась впередистоящая. «Ты слишком трезвая, чтобы рассуждать». «Зато ты пьешь как лошадь» И пошло-поехало. Совесть, все время она не вовремя.

«Это от коньяка, детка».

– Кстати, ваш режиссер пьет?

– Конечно, как и нормальные режиссеры.

– А как вы считаете, нормальные психологи могут себе это позволить?

– Вы спрашиваете у меня разрешения? «Я, конечно, все понимаю, клиенты, усталость, суббота. Мне, может, тоже хочется, но я же терплю. Надеюсь, он не начнет распускать руки?» – посмотрела Саша внимательно на сильные волосатые руки Германа, растущие из-под закатанных рукавов рубашки.

– Не начну, – снова прочел он меня. – Даже если вы будете просить. Просто хотел вам предложить прогуляться вместе.

– Вы про коньяк?

– Да. Стоит только выйти немного из себя, и ты дома, – открыл я стеклянную дверь шкафа, достал початую бутылку.

– Ну, скажите, откуда это. Что-то очень знакомое? – звонко засмеялась Шура.

– Это от коньяка, – повторил я вслух свой ответ, снова выпуская джинна из бутылки. Скорее всего это был не джинн, а орел, потому что коньяк был армянский, но летал не хуже. Почему пойманных джиннов держат в бутылках, а орлов в клетках?

– По-моему не хватает какой-то детали.