Лейтенант Магу

— Ты делай, что приказано, а занятие и тебе, и остальным найду, не сомневайся. Три дня отгуляли — хватит! По горам еле ползаете, со ста шагов в дом попасть не можете. Поэтому, я ни пороха, ни вашего пота жалеть не буду!

— Да уж, конечно, чего его жалеть, — пробурчал унтер себе под нос, озаботившись, чтобы на этот звуковые колебания не достигли ушей начальства.

На стрельбище охотничья команда уходила неся на плечах зависть всех остальных солдат полка. Новые винтовки были существенно лучше «крейзе». Калибр меньше, сама винтовка легче, скорострельность выше раза в четыре. Более настильная траектория легкой пули позволяла показывать на стрельбище приличные результаты даже самым неважным стрелкам. Но самое главное, короткая и прочная игла не ломалась! Недостатки, правда, тоже были. По-прежнему бумажный патрон боялся влаги, кроме того, рано или поздно придется менять резиновые обтюрирующие кольца.

Еще одной проблемой был штык, точнее, отсутствие оного. Вообще-то, длинный ятаганного типа штык к «шапсо» давно выпускался, но Хамиди своих бандитов в штыковые атаки водить не собирался, а потому купил винтовки без ненужных ему железяк. Полковое же начальство в лице полковника Вернова упорно считало, что штык руоссийскому пехотинцу необходим, даже охотнику. Руоссийский четырехгранный игольчатый штык на тонкий ствол «шапсо» примастырить не удалось. Алекс вытряхнул из полкового арсенала полсотни солдатских тесаков устаревшего образца, обеспечив своих солдат холодным оружием, но тесак для охотника был слишком велик и тяжел, да и к винтовке его не прикрепить.

Пока Фелонов увел охотников на стрельбище, Алекс с Наваскиным решали проблему, как переделать рукоятку горского кинжала, чтобы его можно было прикрепить к винтовке в качестве штыка. Протрезвевший и отмытый мастеровой был тих и печален. Как выяснилось, пока он сидел в яме у Хамиди, их совместное с братом имущество перешло в единоличную собственность. И бумаги на эту собственность у захватчика были железные, не подкопаешься. Некоторое время его еще терпели в ставшем чужим доме, а потом попросили выйти. Правда, денег немного все-таки дали. Так Наваскин и оказался в том самом кабаке, откуда его извлекли лейтенант с Фелоновым. Сейчас он понемногу пришел в себя, руки перестали трястись и, выпросив у Алекса деньги на инструмент, он приступил к ремонту картечницы, но его отвлекли для решения штыковой проблемы.

— Гарду я новую приклепаю, дырку для ствола в ней просверлю. А вот как защелку сделать, ума не приложу. Тут паз хитрый нужен, пружина. Может, рукоять целиком из латуни отлить?

— Дорого получится, — влез в обсуждение второй унтер-офицер охотничьей команды по фамилии Превин.

Превина сосватал все тот же фельдфебель Грушило, охарактеризовав его так.

— Если к нему по-человечески, так и он не продаст и не сбежит. Стоять будет до конца, приказ выполнит от и до. Хоть умом и не сильно востер, но дело свое знает.

Алекс прикинул, что для массового производства выйдет действительно дороговато, для полусотни же штыков, пожалуй, сойдет. Озвучить свое мнение он не успел, в полковой двор галопом влетел всадник на взмыленном коне. Совсем молоденький босоногий парнишка, увидев лейтенанта, повернул лошадь к нему.

— Господин офицер, господин офицер, бандиты напали, девок увели! Батька к вам велел!

Только взглянув на состояние парня, Алекс приказал.

— Превин, собирай наших, выступаем!

— Так половина только на стрельбище ушла!

— Посыльного за ними, быстро!

И повернувшись к сползшему с коня юнцу, потребовал.

— Рассказывай.

Парень оказался сыном того самого проводника, который водил их на правый берег к дому толстого Межида, среди украденных была и его сестра. Девки пошли на реку за водой обычным маршрутом, которым ходили уже сотни раз и опасности не ожидали. Там их и подкараулили. Одной из них удалось вырваться и закричать, ее ударили кинжалом в горло, но тревога была поднята. Мужики бы отбили пленниц, но бандиты были хорошо вооружены, потеряв в перестрелке троих раненых, рыбаки вынуждены были отступить. Бандиты ушли с добычей, но у них тоже были потери. Парнишка клялся, что двоих раненых видел своими глазами.

— Если у них двое раненых и добыча, то далеко не уйдут, — высказал свое мнение Грушило, — девок спрячут где-нибудь, а сами уйдут в горы, раны зализывать.

— Я даже догадываюсь, где они их спрячут, — высказался лейтенант.

— Тогда еще можно успеть.

Охотники, как не спешили, к рыбацкой деревне вышли только ночью. Там стоял вой. Кроме зарезанной девушки, оплакивали еще умершего от ран рыбака.

Солдат встретили несколько рыбаков, охранявших деревню, у двоих были охотничьи ружья, еще у одного — старый кремневый штуцер. Все они собирались идти с охотниками на правый берег, но лейтенант принял другое решение.

— Ты — пойдешь с нами, остальные останутся здесь.

Выбранный офицером бородач горел желанием вернуть свою старшую дочку и очень переживал, как бы с ней чего не сделали, пока они тут возятся.

— Не мельтеши, — попытался успокоить его Фелонов, — ничего они с ней не сделают, целая она впятеро дороже.