Лекарь Черной души (СИ)

Есть ли у волка плечи? Если есть, то я ими сейчас пожала и взяла в пасть, предложенное королем одеяние. Если нет, то я пожала чем-то несуществующим и побежала вглубь леса.

Сюртук оказался велик, что немудрено, в плечах Его Величество побольше будет. Сюртук доходил до половины бедра, и открывал ключицы, с персиковой ложбинкой. Я затянула ремнем талию, пытаясь сделать хотя бы подобие платья, получилось плохо, но альтернативы, разве что, шерсти, не было.

Ушла я довольно далеко. Волком это расстояние пройти - раз плюнуть, а вот голыми ногами, по веткам, листьям и прочим неровностям, пройти оказалось труднее и опаснее. За небольшое расстояние я успела проткнуть ногу острым сучком, чем оповестила всю лесную живность нецензурными высказываниями, от которых мои пансионные преподавательницы, наверное, пришли бы в ужас.

- Если тебя не съели лесные тушканчики, то я не знаю, какая еще причина заставила тебя так долго быть в этом лесу. - послышался голос из-за деревьев.

Генрих застал меня сидящей на земле, и достающей еловые иголки из своей ноги.

- Единственный лесной тушканчик, который мог меня съесть, это ты. - сказала я, в очередной раз выдергивая иголку из своей ноги, на этот раз последнюю.

- Я холестериновое стараюсь не есть. - проговорил Генрих и сразу был одарен пиком в голень. - а злобное холестериновое - тем более!

Я уже пошла в сторону, откуда пришел король.

- Стой. - окликнул он меня позади и не успела я оглянуться, как была подхвачена на руки.

- Ты...Ч-что творишь? - мое короткое одеяние и так меня смещало, но перспектива быть вынесенной из леса правителем государства перед его военным отрядом - вгоняло меня в краску.

- Если ты через каждые полметра будешь останавливаться и очищать ноги от иголок, мы до завтра не приедем. Рональд успеет объявить меня мертвым и завладеть троном.

Я была так удивлена тем, что он в курсе про Рональда, что ничего не ответила, в то время как Генрих бодро потащил меня между деревьями.

Не могу сказать, что отряд был удивлен нашему появлению в таком виде. Скорее они были бы удивлены, если бы мы вышли врознь. Что меня немного насторожило.

В столицу мы въехали быстро. Отряд, и я на лошади Генриха, поскольку другую лошадь они для меня не припасли. В столице мы направились не во дворец, а в другую сторону, и я помрачнела. В таком виде, да на главную площадь столицы!

Площадь была полна народу. Как и предполагал Генрих, Рональд уже успел оповестить всех о его кончине. Но какого было удивление людей, когда он, во всей красе, заехал на площадь, да еще и с полуголой девицей, можно сказать, на коленях!

Но удивление народа сильно уступало удивлению Рональда, уже лелеявшего мысль о своей удавшийся мести. Интересно, сильна была его радость, все-таки потерял смысл жизни, никакой мечты, цели...

Генриху не пришлось ничего говорить. Народ, пусть и называвший своего правителя "кровавый король", ценил его, и того, кто умышленно соврал о кончине их правителя, народ решил наказать. Самосуд. Этого только не хватало.

- Стойте! - Генрих спрыгнул с лошади. - Моему брату нездоровиться, последнее время он страдает от слабоумия и бреда, я позабочусь о его здоровье, но он не виноват в своей слабости.

Люди, уже схватившие "слабоумного", отстранились. А король приказал своему отряду забрать Рональда во дворец. Сам же правитель извинился, что так долго скрывал "слабоумие" брата, и пообещал позаботиться о нем. Очень трогательно было бы если, я не знала бы другой стороны истории. Очень хотелось бы не знать.

Глава XXI

Утром Рика ушла на допрос. Генрих знал, что у нее ничего не выйдет, но в глубине души надеялся, что она сможет что-нибудь выдавить из разбойника.

Дела как-то не задавались, и он то и дело ходил по своему кабинету кругами. Её тихие всхлипы не давали покоя со вчерашней ночи. Что он сделал не так? Чем заслужил такой холод в голосе? Почему его так разрывает и не дает покоя ее тихий плачь в комнате?

Садился за стол, пытался отвлечься работой. "Экономическое состояние небольшого графства на севере, ухудшилось в связи с плохой урожайностью..." Черт! Встал, налил бренди, сделал глоток. Даже один глоток алкоголя заставил его бледную кожу покраснеть. А алкоголь ли? Или воспоминание о её мягких волосах, тонкой шее, притягательных округлостях в легкой ткани ночной рубашки, тонких пальцах, нежно касающихся его лица и о глазах, так ласково на него смотрящих, так широко распахнутых и чистых, или может о губах, таких соблазнительных и горячих, заставляющих его сходить сума. Боже, что со мной сегодня? Не сегодня, вообще. Когда в последний раз ты приглашал к себе кого-нибудь кроме нее? Наверное, та, что убежала при её появлении, была последняя... Да и черт с ней, хорошо, что больше не приходила, хорошо, что больше никто не приходил. Без неё все равно ничего не получится.

От образа её, Генриха отвлек короткий стук в дверь. Лоуренс обещал зайти и отдать кое-какие отчеты.

- Утро доброе, Генрих. - весело сказал Лоуренс. - выглядишь не ахти. Всю ночь не спал?

- Да, бессонница. - поверхностно рассмотрел все принесенные бумаги.