Читаем Лекции о Шекспире полностью

Если принимать во внимание познания Яго, он должен быть святым. Есть нечто знаменательное в том, что Яго единственный из персонажей пьесы обнаруживает знание Священного Писания. "Я — не я" (i. 1) — говорит он. Яго рассуждает о добродетели как богослов. По сути, в его речах множество теологических призвуков и аллюзий. Мне кажется, что в Яго Шекспир создал замечательный образ негодяя как святого наизнанку, saint manque. Возможно, это звучит дико. Но Шекспир был совершенно прав, рисуя такой портрет, потому что у святого и у злодея очень схожая психология. У обоих этика и эстетика почти сливаются воедино. И тому, и другому присуща отстраненность и свобода в человеческих отношениях; и в том, и в другом очевидно отсутствие условностей и мотивов, которые волнуют и властвуют над большинством из нас.

Яго обладает тем же знанием человеческой натуры, которое обнаруживает герой "Записок из подполья" Достоевского:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Непонятый «Евгений Онегин»
Непонятый «Евгений Онегин»

Непонятый — это не шутка, не провокация. Но существует предубеждение: «Евгений Онегин» считается изученным вдоль и поперек. Это притом, что до сих пор нет мотивированных ответов на кардинальные вопросы.В книге рассматривается произведение в целом, в связях содержания с формой.Идут споры: заглавный герой — статичный или динамичный? Дана полная трехступенчатая эволюция героя, отражающая изменение первоначального замысла.В ходу пушкинская формула о «дьявольской разнице» между романом и романом в стихах. Сделана попытка понять эту разницу.Исследователи попытались датировать события романа. В книге показана нарастающая связь между художественным временем романа и временем историческим.Рассмотрено множество частных вопросов.

Юрий Михайлович Никишов , Юрий Никишов

Критика / Литературоведение
Всем стоять
Всем стоять

Сборник статей блестящего публициста и телеведущей Татьяны Москвиной – своего рода «дневник критика», представляющий панораму культурной жизни за двадцать лет.«Однажды меня крепко обидел неизвестный мужчина. Он прислал отзыв на мою статью, где я писала – дескать, смейтесь надо мной, но двадцать лет назад вода была мокрее, трава зеленее, а постановочная культура "Ленфильма" выше. Этот ядовитый змей возьми и скажи: и Москвина двадцать лет назад была добрее, а теперь климакс, то да се…Гнев затопил душу. Нет, смехотворные подозрения насчет климакса мы отметаем без выражения лица, но посметь думать, что двадцать лет назад я была добрее?!И я решила доказать, что неизвестный обидел меня зря. И собрала вот эту книгу – пестрые рассказы об искусстве и жизни за двадцать лет. Своего рода лирический критический дневник. Вы найдете здесь многих моих любимых героев: Никиту Михалкова и Ренату Литвинову, Сергея Маковецкого и Олега Меньшикова, Александра Сокурова и Аллу Демидову, Константина Кинчева и Татьяну Буланову…Итак, читатель, сначала вас оглушат восьмидесятые годы, потом долбанут девяностые, и сверху отполирует вас – нулевыми.Но не бойтесь, мы пойдем вместе. Поверьте, со мной не страшно!»Татьяна Москвина, июнь 2006 года, Санкт-Петербург

Татьяна Владимировна Москвина

Документальная литература / Критика / Документальное