Лекции об искусстве

представляют собой скорее общее стремление, проявившееся во множестве примеров, чем безусловную необходимость, подчиняющую себе все предметы. Например, по отношению ко всем древесным ветвям можно отметить следующий общий закон: они тем более наклоняют свои ветви к земле, чем ниже они прикреплены к стволу, a чем выше точка их прикрепления, тем более разделяют они стремление ствола кверху. Но нет ни одной группы древесных ветвей, которая не представляла бы исключения из этого правила; в каждой группе мы найдем ветви, которые прикреплены ниже своих соседей и, однако, более их устремлены кверху. И это не уродство или недостаток, а результат неизменного правила природы вносить разнообразие даже в самые непреложные свои принципы; она заставляет еще сильнее чувствовать симметричность и красоту своих законов благодаря той грации и случайному характеру, который имеет их появление. Всякий, кто хорошо знает листву, ни на миг не усомнится в необходимости выразить в ветвях это стремление книзу, но применять этот закон упорно к каждой отдельной ветке было бы почти таким же преступлением против истины, как лишить его действия большинство ветвей. Хотя законы горных форм более строги и неизменны, чем растительных, но им свойственны такие же исключения. Хотя в линиях каждой горы имеются упомянутые нами главные стремления, но в каждой тысяче этих линий найдется не одна такая, которая противоречит и не подчиняется этим стремлениям. Существуют линии всех направлений и почти всех родов, но сумма, общая масса их непременно указывает на общую, повсеместно действующую силу или влияние, которому они все подчинены; эти линии, повторяю, распадаются на две главные группы, которые пересекаются почти под прямыми углами. Когда они наклонены, они образуют острия или ребра; когда одна из них почти вертикальна, а другая почти горизонтальна, они образуют обрывы и пропасти.

Такова в общих чертах организация всех гор; они изменяются от времени и погоды, покрываются сверху землей и растительностью, разветвляются на меньшие и более тонкие детали (мы вскоре рассмотрим как), но эта организация всегда сохраняет свое первоначальное влияние и дает всем горам их специальную отливку и наклон, словно добровольная сила действует в известном направлении; живущий внутри дух сказывается в каждой скале, дышел в каждом склоне силой, толкает, швыряет могучую массу к небу с таким выражением и энергией, которые напоминают выражение и энергию жизни.

Если бы мне пришлось дать ясное представление об организации низших гор в ее высшем совершенстве с точки зрения их геологической правильности, то я поступил бы так же, как поступил при описании структуры центральных вершин, т. е. обратился бы не к геологическим чертежам, а к рисунку Тернера Loch Coriskin

. Он удивительно гравирован и для суждения о форме гравюра так же подходит, как и рисунок.

§ 5. Совершенное выражение этих законов в тернеровском произведении Loch Coriski

Глядя на любую группу многочисленных линий, наполняющих эту горную массу, кажется, будто они бегут вдоль и поперек по всем направлениям; среди них нет двух параллельных, двух похожих линий;

§ 6. Гленко и в других произведениях;

и в то же время вы чувствуете, что вся масса проникнута необыкновенно строгим параллелизмом; поверхности слоев направлены влево, а края или откосы вправо. В центре, у верхушки кряжа край пласта прекрасно определен тем, что бросает свою тень на поверхность лежащего ниже пласта; эта тень тремя зазубринами отмечает отверстия, образованные на нижнем пласте тремя параллельными связками. Каждая вершина в отдалении, очевидно, подчинена тому же главному влиянию, и эта очевидность увеличивается благодаря плоскому и ровному виду крупных поверхностей слоев, которые поднимаются из озера на правой стороне на краю и параллельны слоям, находящимся в центре.