Лекции об искусстве

Заметьте, как каждая из этих отдельных громад, на которые разделяется гора, закруглена и дугообразна в своих выдающихся краях, обращенных к ветру, и как каждый из их внутренних углов отмечен ясно и резко определенной тенью и прозрачным отражением. Заметьте, как удивительно грациозны все изгибы закругленных поверхностей; это ясно указывает на то, что каждая в отдельности была сформирована извивами и волнением текущей воды; заметьте, как они постепенно становятся круче, опускаясь, пока не срываются в фасад обрыва.

Наконец, заметьте превосходное разнообразие всех штрихов, которые выражают трещину или тень; каждая идет по другому направлению и имеет новую форму, и все же одна глубокая, ясно обозначенная полоса тени указывает на величайшую последовательность, и от этого каждая тень становится слабее и слабее, пока они все не потеряются во мраке и тумане нависшего обрыва и потрясающего водопада. И опять, посмотрите, как те же обломки, как раз на краю, помещаются с центральной скалой над водопадом справа, как они говорят нам о силе воды тем, что хаос накопившихся обломков и камней представлен невообразимым в ее русле. Одним словом, великое достоинство рисунков Тернера, которое особенно доказывает их непостижимую правдивость, состоит в том, что они представляют нам возможность рассуждать о прошлых и будущих явлениях, как будто перед нами настоящие скалы, так как это не значит, что дана одна истина или другая, что было выбрано случайно красивое, интересное местечко; нам дана вся истина со всеми относящимися к ней частями, так что мы можем перебирать и выбирать для удовольствия или размышления такие пункты, какие нам самим нравятся, и мы можем рассуждать обо всем с той же точностью, с какой мы рассуждали бы, после того как мы лазили по этим скалам и кусок за куском исследовали их.

§ 24. Различные части, история которых рассказывается деталями рисунков

Имея этот рисунок перед собой, геолог мог бы прочесть лекцию о всей системе водяного разложения и строить гипотезы о минувшем и грядущем состоянии этого самого места с такой же уверенностью, с какой он говорил бы, если бы стоял там и мокнул под брызгами. Он сказал бы вам сразу, что водопад находится в состоянии быстрого отступления, что он когда-то составлял широкий водопад как раз на том месте, где сидит фигура на камнях, и что когда водопад там был, часть его нисходила по каналу налево, русло все еще обозначено тонкостью отточенных линий трещины. Он сказал бы вам, что передний план также некогда составлял верх водопада и что вертикальные трещины справа, по-видимому, были тогда руслом бокового потока. Он сказал бы вам, что водопад тогда был гораздо ниже, чем теперь, и что будучи ниже, он обладал меньшей силой и выточил себе более узкое русло, и что место, где он достигал более высокого обрыва, отмечено расширением водовместилища, выдолбленного его возросшей силой; кроме того, это место отмечено постепенно увеличивающейся вдавленностью камней внизу, которые, как мы видим, были выдолблены до такой степени, что сделались похожими вполне на свод, долбление производилось силой скачков воды. Но ни он, ни я не могли бы сказать вам, как превосходно и законченно отмечены каждый обломок и каждая частичка почвы или камня, как все это подтверждено и выполнено и в строении, и в наглядности отмеченных великих влияний.

С этим неподражаемым рисунком мы можем сравнить скалы в переднем плане Llanthony.

§ 25. Прекрасный пример исключения из общего правила в «The Llanthony»