Лекции по Библии

Затем перед нами предстаёт Иуда. Можно подумать, что именно ему теперь будет полное благословение. “Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лёг, как лев и как львица: кто поднимет его? Не отойдёт скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель*, и Ему покорность народов. Он привязывает к виноградной лозе ослёнка своего и к лозе лучшего винограда сына ослицы своей; моет в вине одежду свою и в крови гроздов одеяние своё; блестящи очи (его) от вина, и белы зубы от молока. Завулон при береге морском будет жить и у пристани корабельной, и предел его до Сидона”. 

{*

Истинным затруднением в отрывке Быт.49,10 является не столько необычное использование слова “

Shiloh” (примиритель) и рвение догматиков, сколько сильное желание уйти от пророчества. Неверие выступает с предрешённым выводом о том, что нет и не может быть ничего подобного и, следовательно, пытается разрушить единственно справедливое и достойное значение. “Божественность, - говорит доктор Д. (“Вступление к В.З.”, стр.198), - не имеет намерения, насколько мы можем полагать, передать такому человеку, как Иаков, способность предвидеть будущее и предстоящие события. Если бы Бог поступил так, Он не оставил бы его в неведении относительно бессмертия души (!) и относительно грядущих воздаяний и наказаний (!). Он бы допустил, чтобы Иаков на своём смертном одре говорил, как арабский вождь, говорил не о высоких благодеяниях, а о грабежах и убийстве, даже не вспоминая о другом, лучшем положении бытия, в которое, как он верил, он должен войти и в соответствии с чем он бы посоветовал своим сыновьям вести себя. Чтобы правильно разобраться в этом пророчестве, нужно просто убедительно доказать время его написания, на единственно логичной и философской основе доказать, когда боговдохновенный автор вложил в уста умирающего главы рода это пророчество. Оно имеет форму предсказания, но является a vacticinum post eventum... Мы уверены, что время пророческих стихов выпадает на период царей. Племена рассматривают как осевшие в местах, которые они получили во времена Иисуса Навина. Заявление относительно превосходства Иуды переносит это повествование гораздо к более позднему периоду, чем времена Иисуса Навина, так как он представлен добившимся власти над этими племенами и покорившим соседние народы. Мы объясняем десятый стих, подразумевая, что Давид царствовал над этими племенами и покорил их врагов”. Этот скептик считает, что правильнее было бы перевести этот стих так: “Не отойдёт скипетр от Иуды и опора власти от чресл его, доколе не придёт он к Примирителю и ему не покорятся народы”. Но, во-первых, господствующее положение Иуды наступит не доколе он не придёт к примирителю, а после того, как он придёт к нему. Поэтому в то, что любой живущий во времена царей вряд ли правильно понял бы события, изложенные в лжепророчестве, вложенном в уста умирающего Иакова не поверил бы никто, кроме рационалиста. Во-вторых, говорящему о других так презрительно, как этот писатель, не следовало бы позволять уличить себя в подобном незнании, из-за которого путается понятие “народы” или “нации” с “народом” или “племенами Израиля”. Поэтому я уверен, что необходимо полностью признать авторитетность еврейского текста, поскольку этот текст допускает, чтобы мы рассматривали понятие “

Примиритель” как субъект, а не объект действия: смысл контекста требует, чтобы мы переводили “доколе не приидет Примиритель [то есть мир, или посланец мира, Мессия]”}.