Лекции по философии и практике буддизма

Если интерпретировать эти истины со второй позиции, то окажется, что такой подход удобен для анализа нейтральных чувств. Рассматривая первую благородную истину как истину отсутствия счастья, мы понимаем, что страдаем мы не всегда, хотя счастья у нас нет никогда. Здесь имеется в виду наше обыкновенное, обыденное состояние сознания, в котором мы можем уже не страдать, но еще не быть счастливыми. Поэтому, если мы исследуем Четыре благородные истины со второй позиции, то истина отсутствия счастья будет тождественна истине страдания. Истина причины отсутствия счастья окажется равнозначной истине причины страдания. Обретение счастья — это прекращение страдания. А под полным избавлением от страданий мы подразумеваем достижение абсолютно счастливого состояния ума. Такая трактовка Четырех благородных истин действительно позволяет лучше понять их смысл.

Многие думают, что просветление — это свобода. Но рассуждение с позиции Четырех благородных истин говорит о том, что свобода должна быть от чего-то. От чего? От наших аффектов. Если мы представляем себе свободу как возможность делать все, что нам захочется, то это будет неправильно. Когда мы даем волю своей жадности, она постепенно захватывает нас — и в конце концов мы обнаруживаем, что всецело находимся у нее в плену. Поэтому истинная свобода в первую очередь связана с внутренним освобождением от клеш. Прежде чем избавляться от гнева, мы должны очистить свой ум от страсти. При этом сначала надо преодолеть пагубные аспекты страсти, а потом искоренить этот аффект как таковой. Например, желание учиться — это ведь тоже страсть, но не пагубная, поэтому мы начинаем работать с подобными привязанностями только после того, как устраним действительно опасные для нас желания. Чтобы распознавать их, мы должны определить для себя, что такое хорошо, а что такое плохо, то есть научиться различать добродетель и недобродетель — а для этого нам надо изучить природу живых существ. Исследуя ее, мы приходим к пониманию десяти добродетелей и десяти недобродетелей. Они очень схожи с десятью библейскими заповедями, за исключением того, что там первые три заповеди связаны с верой в Бога, которой в буддизме нет.

Мы исходим из того, что природа живого существа — это жизнь. Если так, то смерть — это нечто нежелательное. Следовательно, мы не должны желать смерти не только себе, но и прочим живым существам. Из нежелания смерти другим вытекает нравственное положение «Не убий». Обет воздержания от убийства касается всех живых существ. Мы начинаем с самих себя, затем осознаём, что не должны убивать и других людей, а потом, рассматривая ситуацию глубже, понимаем, что живых существ очень много, и мы должны таким же образом, как и себе, помогать им или, по крайней мере, не желать им вреда. Затем мы приходим к мысли, что мы должны взращивать жизнь, то есть увеличивать количество живых существ и спасать их от смерти. Таким образом, нравственное предписание «Не убий» исходит из самой природы живых существ. Это не значит, что его кто-то придумал, потому что жизнь не придумана никем.

Живых существ много, и они разные. Есть телесные существа, подобные нам с вами, а есть и существа, которые с нашей точки зрения не имеют материальной оболочки. В сансаре насчитывается шесть областей, которым соответствуют шесть видов живых существ. Два из них мы видим — это животные и люди. Всех остальных живых существ мы не воспринимаем, но все же в принципе способны понять, что они есть. Выясняя их свойства, мы можем для начала хотя бы предположить, что они существуют. Когда же мы научимся осознавать их присутствие, тогда мы на опыте убедимся в их бытии.

Помимо двух непосредственно воспринимаемых нами областей в сансаре имеются области адских существ, голодных духов, воинственных демонов-асура и небожителей. Эти области определяются качествами их обитателей.

Говоря о небожителях, мы можем упомянуть такое их свойство, как постоянство. Если мы будем развивать в себе только счастье, но не всезнание, то окажемся в области небожителей. Там нам будет очень хорошо, но в какой-то момент мы начнем страдать от того, что не все поняли в жизни. Мы видим, что, добившись благоденствия для самих себя, мы не принесли никакой пользы остальным живым существам.

Что касается демонов-асура, то им также присуще качество постоянства. Но если небожители всегда счастливы, и им не хватает только глубокого понимания природы всех вещей, то воинственные демоны не только не обладают природой всезнания, но них остается еще и частичка страстей, которая связана с гневом и жадностью. Люди тоже испытывают подобные эмоции. Когда мы видим, что другой человек в чем-то лучше нас, то мы завидуем ему и ощущаем гнев из-за того, что мы не такие, как он. На примере этих чувств мы можем судить о демонических состояниях.