Лекции по искусству. Книга 4

Очень много исследователей творчества Эль Греко уделяли внимание тому, что означает его вертикализм. Эти его удлиненные, очень изысканные, очень сложно написанные фигуры, утонченные руки, тонкие дивные лица. Ученые говорят о том, что у него был вертикальный астигматизм и, вообще, он писал при свечах. Нет, это не был вертикальный астигматизм — это было стремление передать тот момент развоплощения души и еще не превращения ее в субстанцию. Это какой-то промежуточный мир, какое-то наполнение светом и духом. Уже, как бы произошла потеря физического бремени, еще не ставшего некой, не понятной духовной субстанцией. И если мы с вами вернемся к большому образу похорон графа, то там есть удивительнейшая деталь — ангел в золотых одеяниях несет душу графа и предъявляет ее. Посмотрите, как выглядит эта душа, как она написана. Как-то совершенно непонятно. Субстанция, потерявшая и лишившаяся плоти, которая предстает перед Судом. Это сюжеты монтажные, они принадлежат разным временам: мальчик, связующий будущее и прошлое; Святой Стефан, который представляет собой фигуру, как бы явленную, в своей одежде, показывающий нам свое прошлое; священнослужитель Блаженный Августин, в честь которого был построен монастырь и который хоронит графа. Разве это не роман? Когда далекое прошлое, воображаемый мир и мир реальный соединяются между собой в огромное произведение с разными главами и единой темой, то мы понимаем, что она является не только размышлением Эль Греко о времени, а еще и о том, что есть мир физический, осязаемый или реальный, и мир уже развоплощенный, потерявший реальность оболочки. Как эти два мира связаны между собой? Да очень тонкой, почти незаметной перегородкой. Вот вы находитесь сейчас в этом реальном мире, вот ваши друзья и вы их видите, стоите меж ними и тут какой-то щелчок, и вы становитесь прошлым, субстанцией.

Это очень интересно. Отмоленный современниками граф Оргас. Отмоленный не от грехов — молитвенник заупокойной службы читает тот самый священник Андрес Муньос. Они считали его святым, все равно. Они просто утвердили его причастность к святым через эту картину. Мы обязательно должны вспомнить очень важный эпизод из Гамлета, когда тот просит Офелию, чтобы она шла в монастырь. Она не понимает. Зачем туда идти? И он объясняет ей, чтобы отмолить его. Гамлет знает свое будущее и ему надо, чтобы, кто-то не просто его помнил, а отмолил. Это очень важная часть духовной культуры, которая, к сожалению, исчезла из нашей жизни, но она была присуще. И в этой картине несомненно присутствует та самая тоска по той узкой грани, которая отделяет нашу с вами жизнь от Небытия и надежда на то, что это не Бытие станет вечностью.

Но для Эль Греко это «Небытие» стало его подлинной славой, его вечностью, его перекличкой между бессмертием графа Оргаса, при которой присутствует исторический ряд людей. Время его чтит.

Его картина-роман с очень глубоким содержанием, с содержанием, которое гораздо глубже, чем мы видим на первый взгляд, и включающее в себя великое рассуждение о времени, о жизни, о вечности и о том, что такое смерть. Мне кажется, что и сейчас это наиглавнейшая проблема нашей жизни.