Лекции по истории древней церкви

Каппадокийцы не только выполнили задачу научного разъяснения Никейской догмы в области теории, не только вели учено — литературную полемику с евномианами и духоборами, но принимали ближайшее участие в церковной жизни своего времени, содействуя торжеству Никейской веры. Весьма большое значение имело то обстоятельство, что эти классически образованные защитники православия были воодушевлены поборниками аскетического идеала. Уже Афанасий Великий опирался в своей борьбе с арианством на монашество. Василий Великий был сам одним из организаторов монашеской жизни в Малой Азии. Аскетическая настроенность вообще была свойственна омиусианской среде: ею отличались, как замечено выше, и представители духоборчества. В союзе с православием она явилась важным фактором, обусловливающим духовную победу новоникейцев над бездушной схоластикой евномиан и над светски настроенными омиями, разделявшими враждебное отношение к монашеству своего покровителя Валента. Но при своих аскетических стремлениях каппадокийцы не были отрешенными от жизни отшельниками. Они выступают на сцену истории в качестве пастырей и церковно — политических деятелей. Собственно, церковным политиком по призванию был лишь Василий Великий, отсюда особое значение его как исторического деятеля, в эпоху арианских смут проводившего в жизнь православное учение. Значение Григория Богослова — в точном изложении им православного учения; значение Григория Нисского — в спекулятивном обосновании и разъяснении его, хотя они оба являются не только богословами и аскетами, но, по требованию обстоятельств, и практическими деятелями.

Для св. Василия Великого (330–379) занятия наукой в период образования и сменившее затем эти занятия увлечение подвигами аскетизма были лишь подготовительными стадиями его пастырской и церковно — политической деятельности. Происходя из богатой аристократической семьи, он учился сначала на своей родине в Кесарии, потом в Константинополе и, наконец, в Афинах (351–356) вместе с Григорием Богословом. Наука не составляла, однако, призвания Василия, несмотря на его блестящие успехи, и он уже тогда без особой скорби расстался с Афинами. Впоследствии он сожалел даже, что потратил почти всю свою юность на суетный труд изучения той мудрости, которая Богом обращена в безумие (Bas.

Ер. 223, 2: 375 г.). Возвратившись на родину, он оставил вскоре принятое было им звание учителя риторики и всецело предался исполнению евангельских наставлений о совершенной жизни; тем более что мать и сестра его, по смерти отца, еще ранее удалились в уединение. Для ознакомления с монашеской жизнью он посетил Египет и Палестину с Сирией и Месопотамией и на родине вступил в общение с известным Евстафием, не обращая даже внимания на его сомнительное догматическое прошлое и ценя в нем лишь аскета. Поселившись в Понте, на берегу Ириса, он настолько содействовал распространению здесь монашества, что в скором времени, по гиперболическому выражению Руфина, весь Понт принял другой вид (Ruf. . . II, 9) от множества появившихся монастырей. Принимал он в это время участие и в церковных делах. В 364 г. (?) он был посвящен Евсевием Кесарийским в пресвитера и фактически уже тогда вступил в управление Каппадокийской церковью. В 370 г., по смерти Евсевия, он был избран ему в преемники и сделался, таким образом, Каппадокийским митрополитом и вместе патриархом Понтийского диоцеза.

Вступление Василия Великого на кафедру выпадает на последние годы жизни борца за православие Афанасия Великого († 373 г.). Василий являлся продолжателем того же дела, которому посвятил свою жизнь Афанасий. Но задача была теперь для Василия совершенно иная, нежели какая была раньше для Афанасия; сами они по своим характерам также значительно различаются. Афанасию приходилось отстаивать Никейскую веру против коалиции ариан и оригенистов, и он отстаивал ее личным подвигом, как герой веры, прямо идя навстречу всяким опасностям. Василию предстояло теперь объединить в одно целое под знаменем Никейского исповедания таких лиц, которые его раньше не принимали и были даже союзниками ариан. И он обладал для выполнения этой задачи в высокой степени организаторским талантом, с твердой решительной волей соединяя величайшую осторожность и тактичность.