Лекции по истории древней церкви

Формальное, так сказать, монофизитство Евтихия заключается в том, что он питает решительное отвращение к счету естеств во Христе, к самому как бы числу «два». Он доходил в этом отвращении до того, что первоначально не принимал даже формулы «из двух естеств» (70 °C: έκ δύο φύσεων ένωθεισών καθ' ύπόστασιν), хотя признавал Христа Богом совершенным и человеком совершенным. «Совершенен ли Бог Слово или нет?» — спрашивал Евтихия один из послов, пресвитер Феофил. Евтихий отвечал утвердительно. «А есть ли Воплотившийся совершенный человек?» — «Совершенный», — отвечал Евтихий. «Но если таким образом Он и Бог совершенный, и человек совершенный и два совершенных (естества) (δύο τέλεια) составляют единого Сына, что препятствует нам говорить, что единый Сын из двух естеств (έκ δύο φύσεων ένα Υίόν)?» — «Да не будет, — заявил Евтихий, — чтобы я сказал, что Христос из двух естеств, или чтобы я стал исследовать естество Бога моего. Если желают низложить меня или хотят что — либо сделать со мной, пусть делают, по Божьему попущению: я стою в вере, которую принял, и в ней хочу умереть» (725,728). Другой посол, Мама (Μάμος), воспользовавшись словами Евтихия, что Христос пришел воздвигнуть падшее человеческое естество (την άνθρωπείαν φύσιν), немедленно переспросил: «Какое (ποίαν)?» — «Человеческое естество», — повторил Евтихий. «А каким естеством оно воздвигнуто (άνηρέθη, [варианты: ήγέρθη, άνηγέρθη])?» — «Я не научен из Писания относительно двух естеств», — предупредил вывод Евтихий. «Но и относительно слова ομοούσιος мы не научены из Писания, а от отцев, благочестно разумевших и верно изложивших учение Писания. Так мы приняли и относительно единосущия, и относительно того, что Христос Сын Божий из двух естеств». — «Я не исследую природы Божества, — сказал Евтихий, — и не говорю о двух природах, да не будет! Здесь я пребываю, и если меня низложить, да будет гробом мне монастырь; и если Бог попустит мне претерпеть что — либо, я претерплю с радостью. Двух природ я не исповедую» (728–729).

Явившись на собор, Евтихий признал, что Христос «из двух естеств». Когда читали догматические послания Кирилла (καταφλυαροϋσιν и εύφραινέσθωσαν) и было прочитано при этом принятое Кириллом исповедание восточных, Евсевий Дорилейский, обвинитель Евтихия, заявил, что с этим исповеданием и не согласен Евтихий и проповедовал совсем иное учение. При допросе самого Евтихия Флавиан, председатель собора, обратился к нему со словами: «Ты слышал, пресвитер Евтихий, что говорит твой обвинитель? Скажи же, исповедуешь ли ты единение из двух естеств (έκ δύο φύσεων ενωσιν)?» — «Да, исповедую из двух естеств (έκ δύο φύσεων)», — ответил Евтихий. Но Евсевий поставил вопрос определеннее: «Исповедуешь ли ты, господин архимандрит, два естества по соединении и называешь ли Христа единосущным нам по плоти, или нет?» — «Я пришел не спорить (διαλεχθήναι), но пришел убедить вас относительно моего образа мыслей», — заявил Евтихий вместо ответа и просил прочитать принесенное им письменное исповедание. Сам он, однако, почему — то отказался его читать, исповедав лишь устно веру в Троицу и в совершенное вочеловечение Сына Божия, и просил, чтобы больше его ни о чем не спрашивали. Окончательной формулой его, при дальнейшем допросе, было заявление: «Исповедую, что Господь наш состоял из двух естеств до соединения, а по соединении исповедую одно естество» (744В: ομολογώ έκ δύο φύσεων γεγενησθαι τον Κύριον ημών προ της ενώσεως, μετά δέ την ενωσιν μίαν φύσιν ομολογώ). «Я читал блаженного Кирилла и святых отцев, и святого Афанасия, — они говорили (что Христос) из двух естеств до соединения, после же соединения и воплощения уже не два, а одно естество» (745С).

С формальным монофизитством, признанием единой природы во Христе в строжайшем смысле, соединялось у Евтихия первоначально монофизитство материальное. Чтобы, несмотря на вочеловечение Христа, видеть в Нем все — таки только одну природу в собственном смысле, для этого необходимо было или, признавая отличие воспринятой Им человеческой природы от Его Божества, обратить ее в безусловно пассивное механическое орудие вседействующего Божества, или же, отвергнув ее единосущие с природой других людей, приблизить ее к природе божественной. Монофизитство в своих разных разветвлениях шло потом тем и другим путем. Евтихий выступал первоначально представителем последней, более строгой его формы. Его обвиняли даже, будто бы он учил, что плоть принесена Богом Словом с неба. Он решительно отверг перед послами обвинение: Христос, по нему, родился от Девы, но он признавал, что Христос, «совершенный человек», не имел единосущной нам плоти (700D: ώμολόγει τέλειον Θεόν είναι και τέλειον ανθρωπον τον γεννηθέντα έκ της Παρθένου Μαρίας μή έχοντα σάρκα όμοούσιον ήμΐν).