Лекции по истории западно–европейского Средневековья

Нельзя, впрочем, думать, что возникновение феодальных территорий везде происходило правильным, как бы систематичным образом. То, что было сказано мной о происхождении феодализма, представляет собой процесс феодализации в общих чертах, так сказать, теоретически. В действительности же сплошь и рядом встречались многие исключения, видоизменения и частные различия. Притом в каждой стране Запада процесс феодализации совершался своеобразно, с некоторыми особенностями и не в одно и то же время. Ранее всего феодализм возник во Франции: здесь уже в X в. образование его вполне закончилось; последним моментом в истории возникновения феодализма во Франции было избрание Гуго Капета французским королем. В истории французского феодализма эта перемена династии имела важное значение. Пока королями были Каролинги, то хотя власть их и не имела силы, но всетаки с нею соединялись старые воспоминания и предания другой, не феодальной эпохи. Теперь же королем сделался простой ленный владелец, выделявшийся только обширностью своих владений и личными достоинствами. Приняв корону, он стал только верховным ленным господином, главой всей феодальной иерархии, первым между равными; он был ленный король, а не государь в смысле римской идеи. В Германии же переход в феодальное государство совершался гораздо медленнее, и полное развитие феодального порядка вещей относится здесь к несколько позднейшему времени, к XII и XIII вв. Наконец, в Англию феодализм был занесен и привит здесь вместе с завоеванием Британского острова норманнами в начале второй половины XI в. В каждой из этих стран феодализм носил одни и те же существенные черты, и в каждой же он имел свои особенности.

II. От вопроса о происхождении феодализма перехожу к характеристике его внутренней жизни.

Обособление, кристаллизация, начавшаяся под влиянием феодализма, не закончилось только образованием множества отдельных государств: оно проникало повсюду все дальше и дальше, до самых низших слоев общества. Внутри каждого государства отдельные слои общества, сословия, звания, занятия и ремесла отделялись друг от друга, замыкались в самих себя, жили особой жизнью и имели свои права, свои нравы и свою физиономию. Феодальный владелец Испании в сущности стоял ближе к феодальному владельцу далекой Англии, о котором он ничего не слыхал, чем к горожанину, жившему почти подле его замка. Для купца Франции был близок купец Германии, но неизмеримое расстояние разделяло его от гордого барона и от униженного загнанного крестьянина, жившего с ним рядом. Все зарывалось, как бы прирастало к своему месту. Страна покрывалась массивными тяжелыми укреплениями, от которых не могли далеко отойти их обитатели. Не к дорогам, не к естественным путям сообщения жмется население, а жмется вдаль от них — на высокие скалы, за искусственные рвы и валы. Укреплен феодальный замок, крепостью смотрит монастырь, высокой стеной окружен торговый город — и его дома за недостатком места поднимаются ввысь к небу многочисленными этажами. Вся жизнь, все отношения приняли местный характер; власть сделалась местной и срослась с поземельной собственностью; то же самое произошло и с правом. Люди жили и судились уже не по личному племенному праву и не по капитуляриям Каролингов, потерявших всякую силу с распадением Империи, а по праву той местности, той земли, на которой они обитали. Долина сделалась королевством, гора уже составляла другое, и каждое из них имело свои законы. Во Франции нередко даже было так, что одним и тем же словом в разных частях страны обозначали не совсем сходные понятия, между тем как одна и та же вещь при различных побочных обстоятельствах носила различные названия. В обществе получили господство мелкие интересы — узкие своекорыстные расчеты: каждый знал только себя, заботился о безопасности своей жизни. Припомним, чем наполнена внешняя история тех трех столетий, в продолжение которых господствовал феодализм. Были ли здесь какие-либо общие великие события, в которых принимало бы участие все общество? Нет, таких событий мы напрасно стали бы искать в этом периоде: он наполнен постоянными нескончаемыми войнами, но эти войны велись не во имя общих интересов; это были частные распри отдельных феодальных владельцев, их хищнические набеги друг на друга. Правда, в пределах рассматриваемой эпохи умещаются Крестовые походы и борьба пап с императором, взволновавшие собой все западное средневековое общество, но они, хотя и стояли в связи с феодализмом, были вызваны не им с отдельностью, а католицизмом. Феодализм сам по себе мог порождать только мелкие столкновения, а не великие массовые движения, как, например, Крестовые походы; для общих интересов в феодализме не было места.