Лекции по посланию к Галатам

Павел здесь — еретик из еретиков. Его ересь неслыханна, ибо он говорит, что, умерев для Закона, он живет для Бога. Лжеапостолы учили: “Пока ты не начнешь жить для Закона, ты не будешь жить для Бога. То есть, пока ты не будешь исполнять Закон, ты будешь мертв в глазах Бога”. Однако Павел учит совсем другому: “Пока не умрешь для Закона, не будешь жить для Бога”. Учение сегодняшних фанатиков такое же, что было у лжеапостолов в те времена. “Если хочешь жить для Бога, — говорят они, — т. е. быть живым в глазах Бога, живи для Закона, исполняй Закон”. Но мы говорим напротив: “Если хочешь жить для Бога, ты должен полностью умереть для Закона”. Человеческий разум и мудрость не принимают этого учения. Поэтому они всегда учат противоположному: “Если хочешь жить для Бога, соблюдай Закон, так как написано (Мф. 19:17): ‘Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди’”. Главный принцип всех богословов: “Живущий для Закона живет для Бога”. Павел говорит совершенно противоположное, а именно — что мы не можем жить для Бога, пока не умрем для Закона. Поэтому мы должны взобраться на такую заоблачную высоту, чтобы иметь уверенность, что находимся много выше Закона, что полностью умерли для Закона. А если мы умерли для Закона, то Закон не имеет над нами власти так же, как он не имеет власти над Христом, освободившим нас от Закона, чтобы мы могли жить для Бога. Этим подтверждается заявление, что не Закон оправдывает, а только вера во Христа.

Павел говорит не об обрядовом Законе. Он приносил жертвы в храме, обрезал Тимофея, остриг голову в Кенхреях. Он не делал бы этого, если бы умер для обрядового Закона. Но он говорит обо всем Законе. Для христианина Закон полностью аннулирован, будь то обрядовый Закон или Десять Заповедей, так как христианин умер для него. Это не значит, что Закон уничтожен, потому что он живет и правит среди злых. Но Божий человек умер для Закона, как он умер для греха, дьявола, смерти, ада и всего остального, что не исчезает и что унаследуют злые. Поэтому, когда софист приписывает Павлу слова об отмене только обрядового Закона, следует понимать, что для Павла и каждого христианина отменен весь Закон, но все-таки Закон остается.

Так, когда Христос воскресает из мертвых, Он освобождается от гробницы, однако гробница остается. Петр освобождается из темницы, расслабленный — от своих носилок, юноша — от гроба, девочка — от постели. Тем не менее темница, носилки, гроб и постель остаются. Так и Закон отменяется, когда я освобождаюсь от него — Закон умирает, когда я умираю для него, однако Закон не исчезает. Но поскольку я умираю для него, он тоже умирает для меня. Гробница Христа, темница Петра, кровать девочки — все это остается. Но, воскресая, Христос умирает для гробницы; освобождаясь, Петр умирает для тюрьмы; возвращаясь к жизни, девочка избавляется от кровати.

Следовательно, слова: “Я умер для Закона” — очень категоричны. Павел не говорит: “Я свободен” или “Я освобожден от Закона на какое-то время” или “Я господин Закона”. Он говорит только: “Я умер для Закона”, что значит: “У меня нет никакой связи с Законом”. Никто не выразился бы лучше против оправдания Законом, чем Павел словами: “Я умер для Закона”, то есть: “Меня абсолютно не заботит Закон, потому что я оправдываюсь не им”.

Умереть для Закона — значит не быть связанным Законом, быть свободным от Закона и не знать Закона. Поэтому пусть каждый, кто хочет быть живым в глазах Божиих, стремится находиться вне Закона, пусть выходит из гробницы вместе со Христом. Солдаты были изумлены, когда Христос восстал из гроба. Точно так же поразились и видевшие, как воскресла девочка. Разум и мудрость человека бывают поражены и ошеломлены, когда слышат, что мы не оправданы, пока не умерли для Закона, потому что разум не может этого понять.

Но давайте учить, что, сознательно верою прибегая ко Христу, мы входим в новый Закон, поглощающий державший нас в плену старый. Подобно тому, как гробница, где лежало тело Христа, открылась и опустела после Его воскресения, а Христос исчез, так и я, веруя во Христа, воскресаю с Ним и умираю для гроба, т. е. для Закона, державшего меня в плену. Закон теперь пуст, я вышел из темницы и гроба, т. е. из Закона. И Закон не имеет больше права обвинять и удерживать меня, потому что я воскрес.