Лэндон и Шей. Влюбиться заново

После ужина я вернулась в свою квартиру, отчаянно нуждаясь в бутылке вина и пенной ванне. После битвы с Мимой мне всегда требовался хороший отдых. Когда я уехала, начался дождь, и, конечно же, в моей машине не оказалось зонтика.

Выскочив из автомобиля, я схватила сумочку и ключи и побежала, накинув на голову пальто. Я перепрыгивала лужу за лужей, промокнув до нитки и окоченев от холода и ветра. Но, свернув за угол к крыльцу, я остановилась — на ступеньках, низко опустив голову и прикрываясь руками от дождя, сидел сгорбленный, жалкий, промокший насквозь человек. Не лучший способ укрыться от дождя, подумала я про себя. Его светлые волосы прилипли ко лбу, а сам он дрожал от холода.

Он выглядел таким… ничтожным.

Ничтожным и богатым, если быть точной.

Опустив взгляд на его ноги, я увидела ботинки от Gucci. На его штанах поблескивала пряжка от ремня — тоже Gucci. Что тут сказать? У меня был зоркий глаз на дорогие вещи, которые я не могла себе позволить.

— Вы не можете войти? — спросила я, искренне переживая за хорошо одетого придурка, который, вероятно, находился в нескольких шагах от пневмонии. — Может, я постучу в нужную вам квартиру, когда войду внутрь? Наш домофон вечно ломается, и…

Слова замерли на моем языке, когда этот странный, насквозь промокший мужчина поднял голову и посмотрел мне в глаза. Мир закружился, когда наши взгляды встретились.

Эти глаза.

Эти дьявольски прекрасные голубые глаза.

Мое сердцебиение замерло, в то время как я смотрела в глаза первому и единственному мужчине, которого я любила. Лэндон сидел на ступеньках моего дома, промокший с головы до пят, и от этого мой разум впал в полнейший ступор.

Что он здесь делает? Почему он здесь? Откуда он вообще знает, где я живу?

Меня затрясло — не от ледяного дождя, а от его присутствия. Мои губы приоткрылись, но я не могла произнести ни слова.

Почему меня затошнило? Почему я хочу убежать? Почему я не могу заставить свое сердце успокоиться? После всех этих лет, после всей работы, которую я проделала, чтобы вычеркнуть этого мужчину из своей памяти, он все еще каким-то образом контролировал мое сердце.

Что со мной происходит?

Он встал на ноги и засунул руки в карманы явно сшитых на заказ брюк, облепивших его бедра.

Его дрожащие губы приоткрылись, и с них сорвались всего два слова:

— Привет, Цыпа.

Привет, Цыпа.

Это была я — по крайней мере, та я, какой я была рядом с ним. Я была его Цыпленком, он был моим Сатаной, и когда-то мы были безнадежно влюблены. Вот я и отправилась в прошлое. Мне снова семнадцать, и я понятия не имею, что творится с моей жизнью. Я вспомнила, как мы впервые поцеловались. Я вспомнила, как мы впервые занялись любовью. Я вспомнила, как переплетались наши тела. Я вспомнила все, и каждое из воспоминаний выбивало из моих легких воздух.

Вытирая с лица дождевые капли, я произнесла единственное слово, которое смогла подобрать:

— Нет.

Нет.

Нет, нет, нет, нет.

Это единственное, что я успела сказать Лэндону, сидевшему на ступеньках моего дома.

Наш короткий диалог заставил мое сердце сжаться. В голове кружились мысли о том, как он сидел на ступеньках под проливным дождем. Как долго он просидел там, дожидаясь меня? И почему-то мне казалось, что моя милая, добрая подруга Рейн как-то с этим связана.

Шей

: Ты официально в моем черном списке.

Рейн: Я ждала этого сообщения, но ты не можешь меня винить. Я на восьмом месяце беременности, и у меня бушуют гормоны. Когда Лэндон спросил о тебе, я не смогла совладать со своим языком.

Неудивительно. Рейн никогда не умела держать язык за зубами. Она с самого детства совала нос в чужие дела. Ее любимая — а если и не любимая, то самая частая — фраза: «Не хочу вмешиваться, но…»

Я знала, что она и ее муж Хэнк все это время поддерживали связь с Лэндоном. Ни для кого не секрет, что он сохранил отношения со всеми своими друзьями — кроме меня. Но Рейн почти никогда его не упоминала, потому что знала, как тяжело мне слышать что-то о Лэндоне.

Думаю, она просто посчитала, что нет ничего такого в том, чтобы дать Лэндону мой адрес, позволив ему пару часов посидеть у моей двери в дождливый день.

Рейн: Пожалуйста, прости меня.

Рейн: Если от этого тебе станет легче, то знай, что сегодня я описалась в очереди в супермаркете, наклонившись за сникерсом. Я не шучу. Я обмочилась в очереди на кассе Target, а потом расплакалась, устроив целую сцену. Пожалей свою бессовестную подругу.