Ленин

Думаю, что никто и никогда не наносил церкви такого колоссального духовного ущерба и физического урона, как Ленин. По ряду данных, после команды вождя в России было расстреляно 14 тысяч священнослужителей и активистов церкви (входивших в церковные советы и общины). По ленинским меркам этого было явно мало. А ведь он требовал в своем письме: провести совместное совещание с руководителями ГПУ, Народного комиссариата юстиции и Ревтрибунала, где поставить конкретную задачу: «Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удается нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».

Что касается Шуи, то вождь распорядился и по этому эпизоду. Политбюро должно дать директиву, писал он, «чтобы процесс против шуйских мятежников, сопротивляющихся против помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности, также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров»{145}.

Свои наброски письма Ленин в тот же день, 19 марта, продиктовал по телефону М. Володичевой, так как он не собирался приезжать на очередное заседание партийного ареопага. Директиву, страшную директиву, он дал, теперь пусть думают, как лучше ее выполнить.

Все было исполнено, как и распорядился Ленин. А заседаний Политбюро, посвященных директиве, в силу важности церковного вопроса провели несколько. 20 марта Каменев, Сталин, Троцкий и Молотов на своем заседании заслушали проект решения, которое подготовил Председатель Реввоенсовета Л.Д. Троцкий. С небольшими поправками пространное, из 17 пунктов постановление было принято. Составили центральную комиссию под председательством Калинина, в которую вошли Яковлев, Сапронов (Белобородов), Уншлихт, Красиков, Винокуров, Базилевич. Курировать комиссию поручили члену Политбюро Троцкому. Такие же комиссии решили создать и на местах. Предусмотрели, «чтобы национальный состав этих официальных комиссий не давал повода для шовинистической агитации». По этой причине не стал официальным членом комиссии еврей (хотя фактически ею руководил) Троцкий. Решили развернуть широчайшую агитацию, внести раскол в церковь, поддерживая «обновленцев». Провести кампанию в кратчайший срок, после чего арестовать все видное духовенство. Поблизости от церкви во время изъятия ценностей должны быть войска, коммунисты, люди из частей особого назначения{146}.

Изъятие, а точнее, грабеж только начался, а Троцкий уже запиской сообщал Ленину: «Владимир Ильич… Главная работа до сих пор шла по изъятию из упраздненных монастырей, музеев, хранилищ и пр. В этом смысле добыча крупнейшая, а работа далеко еще не закончена…»{147}

В Шуе, конечно, устроили молниеносный процесс. Ведь 22 марта состоялось еще одно заседание Политбюро, где решили, что «арест Синода и патриарха признать необходимым не сейчас, а примерно через 15–25 дней. Данные о Шуе опубликовать, виновных шуйских попов и мирян отдать под суд трибунала в недельный срок. «Коноводов» мятежа расстрелять»{148}.

Уншлихт, правда, решительно настаивал на немедленном аресте патриарха. В записке ГПУ, адресованной в Политбюро, говорилось: «Патриарх Тихон и окружающая его свора… ведут ничем не прикрытую работу против изъятия церковных ценностей…

Основанием для ареста Тихона и самых реакционных членов Синода имеется достаточно. ГПУ находит:

1. Арест Синода и патриарха своевременен.

2. Нельзя допустить избрания нового Синода (существующий будет арестован. – Д.В.

).

3. Всех попов, выступающих против изъятия ценностей, выслать в самые голодные районы Поволжья как врагов народа…»{149}

Дабы работа шла успешней и можно было привлекать больше технических исполнителей, чтобы поощрять «ударные темпы» конфискации, Политбюро своим решением выделило для этих целей через ВЦИК 5 миллионов рублей для комиссии по изъятию церковных ценностей{150}.

Так большевики создавали в общественном сознании духовный вакуум, который должна была заполнить революционная идеология. Столь массового, спланированного насилия против церкви и ее служителей не знает история. Вдохновитель кампании – Владимир Ильич Ленин.

По всей стране начались фактически военные экспедиции против храмов, духовенства. Грабили не только правоcлавные соборы, но и еврейские синагоги, мусульманские мечети, католические костелы. По ночам в подвалах ЧК или в ближайшем лесу трещали сухие револьверные выстрелы. Священников, активных верующих закапывали в балках, оврагах, на пустырях. Над Россией замолк колокольный звон. Руководители партийных ячеек, чекисты, члены комиссий торопливо пересчитывали и сваливали в наспех сколоченные ящики золотую и серебряную оправу, оклады из благородного металла, ожерелья, кольца, чаши, кресты, подсвечники, другую драгоценную утварь российских храмов, накопленную столетиями.