Ленин. Соблазнение России

Большевики проявили хладнокровие, замечательную быстроту в принятии решений, задержав в этом зале почти всех делегатов и большинство лидеров эсеров, в том числе и Спиридонову. Они завладели драгоценными заложниками и оставили эсеров без их самых самоотверженных агитаторов. Делегаты чувствуют, что они в руках безжалостного противника. В пустом на три четверти зале, который кажется темным при ярком свете люстр, левые эсеры принимают решение организовать митинг. Председательствует Спиридонова.

«Стоя, все, как один, низкими голосами они поют похоронный марш, затем “Интернационал”, потом другие революционные песни, пронзительно грустные. Вскоре, однако, эти молодые, готовые бороться, пылкие люди берут себя в руки. Их охватывает чуть нервное веселье. Ораторы произносят проникновенные или юмористические речи…».

Левые эсеры захватили телеграф и телефонную станцию, напечатали свои листовки. Военные, присоединившиеся к левым эсерам, предлагали взять Кремль штурмом, пока у восставших перевес в силах. Но руководители эсеров действовали нерешительно, потому что боялись, что схватка с большевиками пойдет на пользу мировой буржуазии. Левые эсеры исходили из того, что без поддержки мировой революции в России социализм не построить. Мария Спиридонова, объясняя, что Брестский мир задержал германскую революцию на полгода, писала Ленину:

«В июле мы не свергали большевиков, мы хотели одного — террористический акт мирового значения, протест на весь мир против удушения нашей Революции. Не мятеж, а полустихийная самозащита, вооруженное сопротивление при аресте. И только».

Троцкий вызвал из-под Москвы два латышских полка, верных большевикам, подтянул броневики и приказал обстрелять штаб отряда Попова из артиллерийских орудий. Через несколько часов левым социалистам-революционерам пришлось сложить оружие. К вечеру 7 июля мятеж был подавлен.

Дзержинский арестовал своего заместителя Вячеслава Александровича и приказал его расстрелять. Коллонтай пыталась за него вступиться. Но Дзержинский сказал, что Александровича уже расстреляли, как и еще двенадцать чекистов из отряда Попова.

«Провела бессонную ночь, — записала в дневнике Коллонтай. — Нет больше нашего Славушки. Ведь он безумно хотел своим выстрелом разбудить немецкий пролетариат от пассивности и развязать революцию в Германии… Под утро мы вышли на улицу. Светлая, бело-сизая ночь, любимая ночь в любимейшем городе, переходила в день, но Славушки уже нет и не будет. Милый мой Исаакиевский собор. Зеленый скверик. Пока пустынно. Скоро город заполнится спешащими по делам людьми. Кто и что для них Славушка? А ведь он жил и страдал за них!»

8 июля 1918 года на кремлевскую гауптвахту поместили тринадцать левых эсеров, среди них Спириднову. 17 июля Спиридонова писала, находясь в кремлевской тюрьме:

«Газеты читаю с отвращением. Сегодня меня взял безумный хохот. Я представила себе — как это они ловко устроили. Сами изобрели “заговор”. Сами ведут следствие и допрос. Сами свидетели, и сами назначают главных деятелей — и их расстреливают… Ведь хоть бы одного “заговорщика” убили, а то ведь невинных, невинных… Как их убедить, что заговора не было, свержения не было… Я начинаю думать, они убедили сами себя, и если раньше знали, что раздувают и муссируют слухи, теперь они верят сами, что заговор был. Они ведь маньяки. У них ведь правоэсеровские заговоры пеклись как блины».

13 августа Биценко, Измайлович и Колегаев попросили изменить Спиридоновой меру пресечения — перевести ее под домашний арест.

Все трое были известными людьми с немалыми революционными заслугами.

Член ЦК партии левых эсеров и член президиума ВЦИК Александра Адольфовна Измайлович была дочерью генерала. Она вступила в партию эсеров и вошла в летучий Боевой отряд Северной области. 14 января 1906 года участвовала в неудачном двойном покушении на минского губернатора Курлова и полицмейстера. Она сама стреляла в полицмейстера. Ее арестовали и избили. Суд приговорил Измайлович к смертной казни, которую заменили двадцатью годами каторги.

Один из организаторов партии левых эсеров Андрей Лукич Колегаев был наркомом земледелия в первом советском правительстве. После мятежа 6 июля он вышел из партии левых эсеров и продолжал работать с большевиками. Его приняли в РКП(б) и отправили на Южный фронт членом Реввоенсовета и председателем особой продовольственной комиссии.

Нарком юстиции Петр Стучка им отказал. Спиридонова осталась под стражей.

Убийцы немецкого посла Яков Блюмкин и Николай Андреев бежали на Украину, где левые эсеры тоже действовали активно. Блюмкин принял участие в неудачной попытке убить главу украинской державы гетмана Павла Петровича Скоропадского. Николай Андреев заболел на Украине сыпным тифом и умер.

Блюмкин весной девятнадцатого вернулся в Москву и пришел с повинной в ВЧК. На суде Яков Блюмкин объяснил, почему он убил Мирбаха: